Сибирские огни, 1988, № 5

тело, бренное тело Викентия Изотовича, и знаменитая подкорка, ника­ кого участия в этом не принимали. Тело оставалось неподвижным и без­ жизненным на вид, мозг не давал и не принимал никакой внешней ин­ формации. Так длилось долго. По крайней мере, когда Викентий Изото­ вич очнулся, была глубокая ночь. Он это понял по высоким звездам, отстраненно и как бы даже враждебно блиставшим в вышине, и тому удивительному беззвучию, которое случается на войне лишь ночью после долгого и тяжелого боя. Первая же мысль, паническая, страшная: плен. Она моментально оживила Куликова, заставила собрать все силы и, насколько позволяло положение, в котором он лежал, оглядеться, осмыслить себя в создавшейся ситуации. А лежал Ку-яиков довольно не­ ловко, на правом боку, упираясь головой во что-то твердое. Выяснить Куликову удалось лишь то, что находится он, скорее всего, в лесу, что голова его упирается в приклад немецкого автомата, а сам он, словно кокон, перевязан через всю грудь какими-то тряпками. Тела своего он пока что не чувствовал, но когда попытался опрокинуться на спину — грудь прострелила сильная боль. С трудом дотянулся Викентий Изотович до кобуры —пистолет был на месте. Это его немного успо­ коило. Всем опытом военного человека Викентий Изотович понимал, что ему необходимо перебраться в другое место, отползти хотя бы на десяток метров, и он, собрав все силы, теперь уже попытался перевалиться на живот. Это ему удалось. На боль он старался не обращать внимания. И о том, какая именно у него рана,— тоже пока думать не хотелось. Просунув руку под ремень автомата, другой сжимая теплую ручку пистолета, Куликов пополз, как он сам определил для себя, вперед и вправо. Уже через несколько метров голова у него закружилась, в ушах появился сильный, неприятный шум, во рту — солоноватый привкус. Викентий Изотович понял, что потерял много крови. И все-таки он про­ полз эти десять-пятнадцать метров, развернулся и залег за березой, головой к своему следу. Когда все это было сделано и Куликов почувст­ вовал себя в относительной безопасности, он вновь на несколько мгно­ вений потерял сознание. А, возможно, это было автоматическое выклю­ чение ослабленного организма, необходимое ему в эти минуты для жизни в следующих. На этот раз возвращение в сознание было более полным, и Викентий Изотович подумал о том, что сталось с батареей и как он очутился здесь, в этом лесу. В стороне, противоположной той, откуда приполз Куликов, послы­ шался шум. Он затаил дыхание и поудобнее придвинул автомат. Ни зву­ ка более не доносилось, однако всем своим существом он ощутил при­ сутствие человека. И вдруг этот же шум опять. Теперь уже хорошо раз­ личались чьи-то шаги по ночному лесу, а вскоре и неясный силуэт чело­ века. Он, без сомнения, крался к тому месту, где прежде лежал Куликов. В его манере оглядываться, слушать, затаиваться на мгновения Викен­ тию Изотовичу почудилось что-то знакомое, но он от этого чувства отмахнулся. Что неизвестный разыскивает в ночном лесу именно его — Викентий Изотович не сомневался. А вот зачем он это делает, надо было еще проверить... На несколько мгновений человек исчез, а затем вновь появился в поле зрения. Низко склоняясь, что-то разглядывая в траве, он приближался. Сомнений не оставалось: человек шел по его следу. — Стой! — хрипло, чужим голосом скомандовал Куликов, выцеливая дулом автомата грудь незнакомца.— Брось оружие. — Товарищ подполковник!— услышал он радостный голос старшины Сыромятина.— А я-то вас ищу... Сыромятин сделал было шаг, но тут же споткнулся о чужой и враж­ дебный взгляд Куликова. — Да вы что, товарищ подполковник? — растерянно пробормотал Сыромятин.— Не узнаете?