Сибирские огни, 1988, № 5

бить, и вот здесь, зажав черенок лопаты под мышкой, он поднатужился, дернулся правой-то, подсобить, и— мягко осел в сугроб, потеряв созна^ ние от боли. И как подхватил его Витька Романов, как в дом привел й на кровать уложил, перепугав Степаниду Ильиничну донельзя, Ефим Петрович не помнил. Очнулся он, когда Витька Романов торопливо рас­ сказывал: «А я это мимо еду. С рыбобазы, значит. Соль им отвозил. Вот и еду я мимо, и уже почти проскочил, когда вдруг раз — нога сама на тормоз. Потом только сообразил, почему остановился. Подбегаю, а Ефим Петрович кулем в снегу лежит. Я склонился, слушаю, а он не дышит. Глаза у него закрыты и не дышит. Это уж он потом, когда я его из снега потащил, стонать начал. А то думал я — помер дед Сыромятин». «Цыц, дурак! Чего городишь-то?» — хотел прикрикнуть на Витьку рассерженный Ефим Петрович, но лишь губами смог пошевелить. — Ты бы, Витя, за фельдшером съездил,— где-то рядом с головой Сыромятина сказала Степанида Ильинична.— Пускай она ему лекарства даст и укол поставит. «Эх, угораздило»,— с сожалением подумал Сыромятин. — Счас я сгоняю, тетка Степанида, будь спок... Витька хлопнул дверью. — Ну и как ты, Петрович? — тихо спросила супруга, утирая платком испарину со лба. — Как видишь,— Ефим Петрович хотел иронично улыбнуться и не смог. — А что болит-то у тебя, Ефимушка? — Под лопаткой... Как в прошлый раз еще встряло, так и стоит окаянная боль. — То-то я глянула на тебя — ты как с лица сменился, а ничего не говоришь. — Думал, отпустит. — Не те годы уже, Петрович, когда брало и отпускало... Послушать­ ся бы тебе меня да прилечь хоть на минутку, а ты пошел. — Что теперь говорить... — П то верно... Сейчас Витька фельдшерицу привезет, она поможет. — Слышь, чего Нина мне говорит? — Ефим Петрович облизал пере­ сохшие губы и покосился на Степаниду Ильиничну, сидевшую на табу­ рете возле его изголовья. — Ну? — Дескать, как только Ванятку оженим, так она к нам и перебе­ рется... — Тю-ю,— махнула тяжелой, отечной рукой Степанида Ильинична.— Это когда еще будет. — Я к чему это... В случае чего — одна не останешься. Поняла? — Да ты чего это, Петрович? — всполошилась Степанида Ильинич­ на.— Ты это об чем говоришь-то? Господь с тобой, Ефимушка... Подума­ ешь, сознание потерял. Ноне и молодые в обмороки падают, так что с того? — Осколок у меня там, вот чего, Степа... — Где? — испуганно прошептала Степанида Ильинична. .— В легком застрял и сидит, зар-раза, с войны еще... — Как — сидит? — ничего не понимала растерянная Степанида Ильинична. — Я когда в госпитале лежал, помнишь? Ну вот, я же тогда на оско­ лочную мину нарвался. Хирург из меня семнадцать осколков повынимал, а этот, паразит, восемнадцатый, в легком остался... — Почему так-то? Почто и его не вынул? — охнула Степанида Ильинична. — Он сильно глубоко сидел, надо было еще резать, дальше, а хи­ рург побоялся, что не выдержу, потому как крови больно много уже потерял... Вот он и зашил меня... А потом, через месяц, снова резать хотел, да тут уж я наотрез — не дался.