Сибирские огни, 1988, № 5

Геннадий ПАДЕРИН БЕЛЬГИЙСКИЙ ЛИМОНАД ПОВЕСТЬ Прошлое не остается там, где было настоящим, оно подобно тени, от которой не избавят ни вре­ мя. ни хитрость. Из опыта поколений. СНИМОК для СТЕНДА ВЕТЕРАНОВ П олковник Голиков из всех видов тран­ спорта отдает предпочтение соб­ ственным ногам. На работу пешком И с работы тем же манером. Хотя и живет далековато. Считает: ни к чему набирать избыточный вес. Кроме того, во время ходьбы нестандартно думается, порой под акко 1 Мпанемент уличной сумятицы удается находить подступы к задачам, решение ко­ торых утрачивает темп в привычной обста­ новке. Вроде того, как один из героев Андрея Платонова ходил ловить рыбу и додумывать недодуманные мысли. Теперь Голикову не восстановить, на ка­ кую именно из подобных «недодуманных» мыслей он был нацелен в то мартовское утро, когда к нему неожиданно пристроил­ ся на тротуаре, шаг в шаг, бывший его пре­ подаватель из института связи, с вечернего отделения, которое Голиков заканчивал, уже работая в органах государственной безопасности,— нет, этого ему в памяти теперь не восстановить, зато не забылось чувство досады, какое испытал во время беглого с ним разговора. Причем не столько из-за того, что был сбит с мысли, сколько от ощущения наду­ манности заботы, которой тот поделился. — На работу, Комстантиныч? — Как и все в этот час, Борис Никола­ евич,— отозвался Голиков, стараясь скрыть недовольство, неуместное по отношению к человеку, который был намного старше и которого искренне уважал. Собеседник все же уловил, как видно, нотки раздражения, заспешил, виноватясь: — Ты шагай, шагай, я тебя не задержу, шагай себе в свое Ка-Ге-Бе, я прямо на ходу, мне только посоветоваться... Поддайся тогда Голиков чувству досады, не зацепись за странный разговор внимани­ ем, возможно, так и не выплыла бы на свет вся эта история. Никому другому Бо­ рис Николаевич уже не понес бы свои сом­ нения, Никому не понес бы и в себе, надо думать, постарался бы заглушить. Голикову было известно — тот оставил десяток лет назад преподавательскую ра­ боту и целиком отдался давнему, еще юно­ шескому увлечению геологией. Точнее, геофизикой, устремленной на разработку новых методов зондирования полезных ис­ копаемых. Не посмотрел, что годы уже на выдохе, организовал экспедиционный по­ иск, применив собственного изготовления аппаратуру (вот где пришлась ко двору спе­ циальность связиста), обобщил собранные факты, вышел на обещающие закономерно­ сти, защитился, теперь работает в крупном исследовательском коллективе. Доволен собой и жизнью, что не часто встретишь в наше взыскательное время. Ну, а забота, что понудила его «ухватить за полу» бывшего своего ученика, касалась кандидатуры докладчика на предстоящем праздновании Дня Победы у них в институ­ те. На эту роль был утвержден парткомом человек, которому, что называется, и карты в таком деле в руки: доктор наук, руково­ дитель одного из ведущих отделов инсти­ тута, участник Великой Отечественной вой­ ны. — Только партком-то утвердил, а наши ветераны не приемлют. И это не подозри­ тельность, Владимир Комстантиныч, ты пой­ ми нас правильно, это не подозрительность, просто нашему брату, фронтовикам, обид­ но, что на трибуну в этот святой день под­ нимется человек, который — девяносто девять против одного! — не нюхал поро­ ха... Исследовательский коллектив, любой исследовательский коллектив — организм с весьма сложными внутренними связями, однако и здесь фронтовое братство — над всем остальным. И когда случается старым солдатам собраться вместе, закурчавится над поседевшими головами папиросный дымок, потеснятся, расступятся годы, и пой­ дет по кругу, точно пароль: «А у нас, помню...» И поневоле обратило на себя внимание; постоянно выпадал из круга один человек — Василий Иванович Бовин, ни бывальщины