Сибирские огни, 1988, № 4

Чего ты? И тебя корректорша довела? Молчит, шмыгает носом. Тоже девчонка совсем, год как из профтех­ училища. Некогда реветь, Мариночка. Что с передовицей? Видите? Видите? — она показывает готовую, еще горячую строч­ ку. Там трудно что-то разобрать, хоть я и привык уже читать перевер­ нутое, как в зеркале, изображение букв. Каждую строку по три раза переливаю! Замучил он уже, этот линотип! А еще правка... Ты уж постарайся, Мариночка. Правки всего пара строк. И з а ­ канчивай передовую. Ага? — Ага... Она кладет пальцы на клавиатуру, а я выхожу, чтобы не стоять над душой. Хуже нет, когда дело не идет, а тебя еще и шпыняют, поторап­ ливают. Растрепанная, в грязном халате Валентина сидит на табуретке, устало привалившись к кассе-реалу. — Отправила девчонок? с ними, с салагами... Маринка-то набира­ ет. Даи-то бог, а то опять за полночь подпишем. Меня мой мужик уж сколь раз грозился побуцкать... — Как он, не начал? Д а вроде нет. В выходной, правда, на базар ходил, ну и с сосе­ дом, с Генкой, тормознулся возле бочки. Разговелся пивком, и все. А Генка-то добавил, домой заявился — в драбадан, развоевался! Ну, Люся его в сарай и отправила ночевать. Я уж своему говорю — смотри, смотри, и ты таким был, гад! Не верит... А ведь сколь кровушки из ме­ ня попил, паразитище! Валентина умиротворенно смеется. Д а, помучил ее муженек... Два принудлечения в диспансере не помогли, так Валентина изобрела соб­ ственное лекарство. Пару раз «попользовала» им мужа — тот задумал­ ся. А еще через несколько сеансов и вообще бросил пить — надоело светить синяками. — Молодец ты. Валя. — А что на вас любоваться? Ты вот как жениться надумаешь, при­ ходи, проведу спецкурс. — Спасибо, но я как-нибудь сам... — Сам-то сам, Игорек,— вздыхает Валентина.— Но поберегся бы ты этого дела... — Ладно, ладно,— бормочу я и перевожу разговор на производст­ венные рельсы, тыча в ровные столбики готовых строк на соседнем столе ;— Что тут? — Загон,— отвечает Валентина.— Не знаю, куда его ваша Аза при­ целила, наверно, на субботу. Склоняюсь над столбиками строк и медленно, переводя зеркальное изображение в нормальный текст, читаю; «На-пи-сать в газе-ту нас вы- ну-дило...» И перепрыгиваю глазами на подпись, хотя и заранее знаю, что там увижу — «Ф. Шишкин». Вон что это за загон... — Выбрось его в переплавку, Валентина. Не пойдет. — Да? Ну вот, опять двадцать пять! Ны черта не можете там, на­ верху, сразу решить, что куда, а потом — в переплавку! На кой же ле­ ший Маринка пласталась, набирала? — Выбрось, тебе говорят... — Не-е, туго у вас с соображаловкой. Надо бы вам всем ума вло­ жить, а потом уж газету доверять. Вот если бы... — Теть-Ва-аль...— перебивает ее плачущий голос Маринки, открыв­ шей дверь.— Ну он все, он заглох... — А, трах-тах-тах! — взрывается Валентина.— С такой техникой, пропади она пропадом, еще знамена переходящие получаем, коллек­ тив коммунистического труда называется, топор да кувалду бы вам в руки...