Сибирские огни, 1988, № 4

Не виделись всего часа два, а Сашка уже соскучился. На его широчайшую улыбку я отвечаю вымученным, приглашающим садиться жестом. Он плюхается на стул, кажется и не уменьшившись в росте, закладывает ногу на ногу, демонстрируя затоптанные, в уголь­ ной пыли сандалии-плетенки, и, наклонившись ко мне, декламирует; — Только мелкие птахи сбиваются в стаи, а орлы одиноко на ска ­ лах сидят... — Что-что? — Только глупые ласточки низко летают, только беркуты гордо в высотах парят! — Новенькое? — Сегодня утром родилось,— небрежно поясняет Гранит.— Заду ­ мал новый цикл под названием «Звучу гордо!» Знаешь, так планирую — сдержанно, строго, с глубинной философией. Что скажешь? — Если сдержанно, тогда конечно... — Еще бы! Я тут почитал Женю Евтушенко... Сдает, старик, все че­ го-то умничает, выпендривается. Простоты ему не хватает! Вон у Руб­ цова — да! А тоже долго не печатали, квартиру не давали! Эх, Коля, Ко­ ля... Он бы понял... — Тебе из журнала-то ответили? — перебиваю я. Почему-то непри­ ятно, что Гранит тоже любит «поговорить» с известными личностями. — Пошли они все к такой-то матери! — Сашка всь^акивает и, пробе­ жавшись по тесному кабинету, снова садится.— Мафия! Заговор про­ тив талантов! Оккупировали все издательства! Тут, знаешь, как надо? — Ну? — Все простейше! — Сашка переходит на шепот и опять наклоняет­ ся ко мне, заставив откинуться назад.— И я их усек! Берешь ящик коньяку, окорок и едешь к этим козлам... Но не дождутся! Не дождутся они от меня! —полным голосом, с яростью, заключает он. — И не надо, не езди,— поддерживаю я .— Пиши для себя, в стол... — А читатели? — трагически спрашивает Гранит.— Онн-то при чем? Они-то ждут! И я их жду! Нам контакт нужен, черт побери! Я ж... Я ж на всем крест поставил — на семье, на инженерной карьере! Наши ин­ ститутские кто где — кто в науке, кто на заводе, а я в литературу ушел! Теперь время поджимает, уже тридцать три, возраст Христа! А где итог? Где ученики? Кто за гробом? А, старикан? — Перестань,— прошу я.— Мне тоже под тридцать, чего же панико­ вать. — До паники пока не дошло, но... Время, старый! Ты когда на сес­ сию собираешься? Отвез бы мои стихи в Свердловск, раз наши дубаки ничего не понимают! А? — Если поеду, то отвезу,— обещаю я. Третий год никак не соберусь восстановиться в университете, откуда ушел на заочное, да так и затор­ мозился. Незаконченность образования создает во мне хоть малень­ кий, но комплекс неполноценности, и я иногда завидую тем, кто дому­ чился в вузе до диплома. — Отвези, дед... Они все узнают тогда, прочтут. Вот, к примеру: упа­ ло за речкою солнце, и солнцу на смену луна в мое заглянула оконце, душа восхищенья полна... От гранитно-лунных стихов и моя душа начинает переполняться. Надо бы как-то потактичнее намекнуть Сашке, что никуда его твор­ чество не годится. Может, прямо сейчас и сказать? Или пускай уж пи­ шет? Хотя... молчать и тем самым поощрять Сашку на графоманство— не по-товарищески. А с другой стороны, какие мы с ним товарищи? Мои сомнения прерывает наш ответственный секретарь Аза Мака­ ровна. Симпатичная она тетка, филфаковский диплом с отличием, но за десять лет работы в нашей фирме растолстела, обзавелась четырехдет­ ным семейством, доит корову и солит помидоры. Правда, к ее чести, не теряет профессиональных навыков, успевает следить за периодикой, знает поэзию и обеими руками выталкивает с газетной полосы стихи Кирпичникова, если я иногда пытаюсь их туда пропихнуть. 3 Сибирские огни № 4.