Сибирские огни, 1988, № 4

— Хотите, познакомлю ,— сказал он, кивая в глубину тени на «Лю бительницу абсента». — Эх-хо-хо! — деланно вздохнул я и, приблизившись У^У ^УРХ'^’ шепнул :— У нас, знаете, как говорят в таких случаях: рад бы в рай, да грехи не пускают!.. — У нас тоже так говорят! — понимающее закивал турок, но мне по­ казалось, что в голосе у него прозвучала ироническая нотка. — Женатый я! Маша зовут! — почему-то стал оправдываться я, а сам подумал: «Господи, чего это я такое несу, зачем? Сказал бы прямо, мол. Не положено, тем более в турпоездках... аморалка называется.» — Цвай айн маль пупсик! Дети ...— продолжал бесстыдно момть я .— Коля и Оксана ...— и показал рукой у колена и повыше. Фер- штейн?.. — У нас тоже дети называются! — хитровато разулыбался турок. Д а аллах с ней! Забудем! Шутка !..— и взглянул на часы. У меня через сорок минут лекция в университете, читаю курс футурологии здешним олухам... О предназначении, о человеческой судьбе, о роке — которыми, зная их природу, все-таки можно управлять... в известной, конечно, сте­ пени ...— он вдруг посерьезнел, и я обратил внимание, что турок мой не так уж молод, как это мне показалось сначала, увидел мягкую седину и морщинки у глаз .— Так о чем вы хотели поговорить со м ной ... — О Филотенитове ,— напрямую сказал я .— Знаете такого? Турок медлил с ответом, но я понял, что он знает, о ком идет речь- — Зачем вы Олю, его жену, решили в Москву к родителям отпра­ вить? Нехорошо получилось... Разрушилась семья, Саша страдает и на­ верняка тоже уедет за ней... Вам, может быть, и не понять, но это еще и вопрос о молодых кадрах на острове. Вы уж меня извините за некоторую прямолинейность, но у нас безработицы нет, как в других странах, у нас каждый молодой специалист на счету, а уж на острове — так на вес золо­ та... Так что ваше вмешательство по всем нравственным и социальным аспектам обнаружило негативные последствия... Я остался доволен идейной концовкой — знай наших! Турок сложил пунцовые губы трубочкой, тонкая щеточка усиков образовала обидчивый полукруг- — Ну, зачем уж вы меня так?.. То, что вы все так неожиданно встре­ тились на «Кавказе», и шторм, и все прочее — не скрою, мое дело. И Тамара Кастанди... Разве вам не понравилась эта чудесная девушка? Вы же глаз от нее отвести не можете, вы полюбили ее... Чем же вы не­ довольны?.. — Я не о себе. Мне Филотенитова жаль, обидно за него... — Жаль Футова?.. Так вы хотели сказать... — Да, Филотенитов — это псевдоним, и, увы, не от сладкой жизни! «Вот и нет Оли Ф» — вот что получится, если прочитать фамилию наобо­ рот. Фамилия — перевертыш, палиндромон! Вы виноваты, что Оля уш ­ ла, что «Вот и нет Оли Футовой»... — Хотите правду?.. Этот случай не вписывается в рамки футуроло­ гии. Судьба тут ни при чем... Неужели Футов, еще ухаживая за своей Олей, не мог понять, что избалованная столичная штучка, привыкшая к сервису высшего разряда, ни ради кого не станет жить в городе, где все­ го один кинотеатр, а в магазин за продуктами иногда надо идти с лопа­ той, чтобы откопать его из-под снега после метели?.. Вы, разумеется, не признаете существования социальных барьеров в вопросах брака? — Не признаем ,— не очень уверенно сказал я. — А помните, что сказал отец Наны молодому, неизвестному еще х у ­ дожнику: «...а что ты можешь ей дать?» А Олю и Футова куда спрячете? У Футова за плечами безотцовщина, его мать всю жизнь работала в ти­ пографии, она и после войны долгое еще время ходила в телогрейке, что­ бы поднять на ноги детей, дать им образование. Д л я Саши Сахалин — остров Доброй Надежды, а Оленьке обеспеченные родители с самого детства внушали мысль об уютном, хорошо обставленном островке Благополучия. Какие песни — такие и дети !— у вас тоже так говорят?... 50