Сибирские огни, 1988, № 4

нравится. Стерва она все-таки! Ну — гордость, ну, желание показа себя зтакой штучкой, а все же могла бы пару строчек прислать. Есть у нее сердце, скажи?..» Недреманое Око грустно глядит из-под притолоки, понимает, о че я ему толкую. ^ «А у меня, самого-то, что за цветок вырос на подоконнике?.. Что эт . Любовь?.. А может, как с той девочкой-цыганкой, которую однажды со станции украл?..» Я тогда еще студентом был — из Москвы ехал домой с экзаменов. И где-то под Свердловском, на маленькой станции, увидел цыгански ^ табор. Перины, барахло всякое, ребятишки... Цыганочка, лет шести, ма­ ленькая, как кукла, к нам в вагон зашла. Посадил ее рядышком, лимо­ надом угостил, журнал с картинками показываю. А потом спр ашива^ «Со мной поедешь? У меня мать добрая, игрушек много...» «Поедут, говорит. Тронулся поезд. Вот, думаю, отмою ее, волосики причешу, жизнь положу, а в люди выведу, и удочерю ее, чтобы все — чин чинарем... А на следующей станции — милиция. Отматерили, хотя и не положено, и девочку забрали... Глупо и наивно, а забыть не могу, и не осуждаю себя... А что, Недреманое, нравится тебе Томка?.. Тут на судне повернуться негде, а Томка только бедрами крутнет — и летит, как в танце. Томка Кастанди... Теперь только и разговоров, что скоро придем в район лова. Море стало оживленным, наш радист уже вел разговоры с судами, промыш­ ляющими в Олюторке. Японцев видели — несколько рыболовных шхун. Встретили и нашего «сахалинского бродягу», домой бежал. Засигналил, чуть ли не «сос» подает. «Что случилось?» — спрашиваем. «Выручайте, братцы! Прокурились дотла!..» При таком волнении в открытом море бортами рядом не встанешь. «Заходите параллельным курсом!» ко­ мандуем. Сошлись и на ходу перебросили им мешочек с сигаретами. Ночью шли мимо Командорских островов. Стали попадаться пла­ вучие льды. Олег поставил меня у прожектора. Шаря лучом, я поднял с волны стаю небольших пушистых птичек, величиной с варежку. Птич­ ки заметались, затрепетали, как шмели, короткими крылышками и се­ ли на палубу. Оказалось, что с ровной поверхности они взлететь не мо­ гут, их гребень волны в полет подбрасывает. Пошел отлавливать птиц и выдворять их за борт в родную стихию. Пока ловил, в темноте рассек себе бровь об острую крышку грузового трюма. Приложил снегу, чтобы хоть синяка не было. Олег показал мне на экране локатора очертания острова Беринга. Если бы днем — то могли бы увидеть остров, где по­ коится тело великого Командора. Утром в кают-компании пришлось объяснять, почему глаз подбит. Что-то не очень верят. Про мой «любов­ ный треугольник» многие уже знают, на Дударя грешат. Гиви за завт­ раком обратился с просьбой к капитану остаться на «Кавказе». И, дей­ ствительно, какой ему смысл мотаться с судна на судно? Каюта остает­ ся за ним, лучшей мастерской не найти. Это нам с Филотенитовым нуж­ на плавбаза, там мы будем в центре событий, и любое судно выберем для работы. Потихоньку вещи укладываем. Филотенитов совсем пал ду­ хом, подолгу молчит, валяется на своей койке, в радиорубку перестал ходить. Жаль пария. С Томкой встретились в своем укромном месте. Прибежала в одном платье, я ее краем куртки укрыл. Впервые мы с ней так близко. Повер­ нулась ко мне, гладит разбитую бровь. — Я утром увидела, испугалась. Думала, с Дударем схватился... — До этого еще не дошло... Можно, я тебя поцелую? Томка чему-то усмехнулась и подставила губы. Просто, без всякого кокетства, будто давно этого ждала. Она доверчиво прижалась ко мне, славная, ласковая девчонка. В какой-то момент мне показалось, что она потеряла сознание: обмякла и чуть не выскользнула из рук. «Черт,