Сибирские огни, 1988, № 4

древнегреческую многофигурную композицию «Лаокоон». Большую часть трала нам с огромным трудом удалось выдворить в коридор, но все-таки его еще много осталось в нашем будущем жилище. Главное, что мы спихнули его с коек. Филотенитов тотчас же облюбовал себе одну из верхних, взобрался туда и, пока мы с Гиви старались навести в каюте приблизительный уют, давал нам сверху ценные указания. Гиви показал себя хорошим художником, использовав часть трала в декоративных целях. Еще он оторвал крышку от картонного ящика, нарисовал на ней Всевидящее Око и укрепил его над дверью. Око имело свойство, не моргая, следить за каждым из нас, в какой бы точке каюты мы ни находились. Особенно печально и укоризненно оно уста­ вилось на Филотенитова, который незаметно для нас уснул и даже похрапывал. — Несчастный влюбленный! Силы покинули его... — грустно и серь­ езно сказал Качарава. Я ничего не понял из его замечания, но промолчал. Между тем денек постепенно разыгрался в приятном направлении: тучи к полудню растащило ветром, небо заголубело, поднялось неяркое мартовское солнце. Жаль, конечно, что «Промкооперация», такая гро­ мадина, испугалась ночного шторма. А с другой стороны, шторм мог и не кончиться так быстро, а час простоя исполинской плавбазы стоит управлению тралового флота огромных денег. Странно, но при свете разгорающегося дня на нас стал наваливать­ ся сон. Повозившись еще немного с уборкой каюты, мы с Гиви упали на свои койки. Страница третья «Кавказ» отошел от причала так тихо и незаметно, что мы не услы­ шали никаких особых стуков или возгласов. Только корпус судна стал вибрировать сильнее, чем обычно, да качнуло разок так затяжно, что под ложечкой неприятно засосало. От этой тошноты я и проснулся окончательно. Гиви уже сидел на койке, но тоже ничего еще не сообра­ жал. Мимо иллюминатора в гуталинной черноте медленно проплыл огонь входного маяка. Мы растолкали Филотенитова. — Так плывем же, братва! Плывем!— он завопил это с таким ви;- дом, будто не мы, а он лично сделал сие историческое открытие. Распахнув иллюминатор, он заткнул его своим великаыьим телом, оставляя нам любоваться потертым задом вельветовых брюк. Он что-то кричал нам с воли, чем-то там восхищался. Чертыхнувшись, мы с Гиви выбрались по крутому яселезному трапу на палубу. «Кавказ», быстро разгоняясь, шел в открытое море. Тягучая волна с шипением обтекала упругие борта. Дул свежнй ветерок, и не было ему ни конца и ни края. Только море может родить такой бесконечный ветер. И запах у, него не материальный — запах простора. — Ну, что, Гиви? Вот мы и стали морскими волками!— сказал я. — Пока еще только зайцами...— улыбнулся художник. Облокотившись на широкий, как подоконник, планшир фальшборта, мы стали смотреть на удаляющийся берег. Порт устало и равнодушно мигал нам тысячами огоньков. Через час после отхода о нас вспомнили. Грохоча кирзовыми сапо­ гами, по трапу скатился матрос и пригласил на корму, в кают-компа­ нию. Ужин комсостава — так мы поняли. — Чуднов, Петр Васильевич,— представился капитан,— а это 33 2 Сибирские огни № 4