Сибирские огни, 1988, № 4

ряд естественно продолжается именами со­ ветских писателей — В. Я. Шишкова, Ф В Гладкова, В. Я. Зазубрина, П. П. Петрова; славных имен тут немало. Почти на каждой странице, отведенной литературному процессу до 1917 года, рас­ сыпаны факты, отражающие отношение са­ модержавия к культуре Сибири. Вырази, тельный штрих — Николай I, получив на высочайшее одобрение проект устава «си­ бирского ученого и литературного общества «Беседы о Енисейском крае» (с инициативой его создания выступил губернатор (I) Ени­ сейской губернии А. П. Степанов, прозаик и стихотворец, член Вольного общества лю­ бителей российской словесности), изволил собственной рукой всемилостивейше начер­ тать: «Я никакой пользы в сем обществе не вижу и потому на оное не согласен. Будут и другие способы надежнее и вернее для достижения истинной пользы». Русские самодержцы, душившие культуру в стране, особенно ожесточенно делали это по отно­ шению к Сибири. Статьи словаря «Литературная Сибирь» не только освещают литературно-историче­ ские категории, но и не оставляют в сторо­ не чисто человеческие качества писателей и общественных деятелей. Глубоко впечатля­ ют личностные черты многих подвижни­ ков литературы, дающие представление об их нравственной силе и духовной красоте. Так, в отлично написанной статье «Декаб­ ристы в Сибири» авторы — М. Сергеев, Г, Богач — отмечают, что богатые дарова­ ния Н. А. Бестужева особенно ярко развер- нулись в Читинском остроге, в тюрьме Петровского завода. Инженер, изобрета­ тель, художник, создавший галерею вырази­ тельных портретов своих товарищей по каторге, ученый-этнограф, он занимается и литературной работой, В его «Воспоминани­ ях о Рылееве» и отрывке «14 декабря 1825 года» воссоздан — цитирую статью — «обобщенный облик Рылеева-вождя, душев­ ный тонкий портрет Рылеева-человека, Ры- леева-мыслителя, Рылеева-друга. Объемный, написанный живым, и точным, и лаконич­ ным стилем, этот портрет сильнее многих художественных произведений, посвящен­ ных Рылееву». «Сильнее многих художественных произ­ ведений...» Эти слова можно отнести к ря­ ду статей словаря, в которых факты по силе воздействия на душу читателя могут соперничать с самыми выразительными описаниями. Разве решение самого Н. А. Бестужева никогда не жениться из-за любви к женщи­ не, с которой соединиться в постигших его обстоятельствах было невозможно, не явля­ ет нам удивительное благородство его на­ туры? Разве эпизоды, предшествовавшие его кончине (Бестужев уступил место в эки­ паже семье бедного чиновника, а сам сел на облучок рядом с возницей и в дороге тяжело простудился; болезнь закончилась трагически), не говорят об этом же? А последние слова Бестужева? Умирая, он спросил: «Что там с нашим Севастопо­ лем?» Не собственная кончина, а судьба родины волновала его (в это вре.мя шла Крымская война). Уверен: так и нужно писать о подвиж­ никах, не довольствуясь только социально­ историческими категориями. Такой подход характерен и для других статей. П, Ф. Якубович после того, как бы­ ла разгромлена «Народная воля», создает Молодую партию «Народной воли». В ноябре 1884 года поэт-народоволец был заточен в одиночную камеру Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, а в 1887 году Санкт-Петербургский военно- окружной суд приговорил его к смертной казни через повешение. Жестокий приговор не сумел поколебать мужество Якубовича. Две недели он ждал казни, затем смертный приговор был заменен каторгой. В мрачном каземате крепости поэт продолжал писать Сборник его стихов под псевдонимом Рам- шев был выпущен друзьями и сестрой поэта незадолго до суда; строки Якубовича при­ зывали сохранять непреклонность и бороть­ ся до конца. Многие примеры показывают, что лучшие представители литературы шли к понима- нию ее социальной роли, к утверждению активной роли искусства в жизни общест­ ва. Характерна в этом отношении позиция В. М. Михеева, одного из крупнейших поэ­ тов дореволюционной Сибири, В стихотворе­ нии, включенном в книгу «Песни о Сибири», В. Михеев говорит о революционизирующей роли художественного творчества: и видел я, что я пришел лишь видеть. Что я пришел лишь наблюдать Туда, где надобно терпеть иль ненавидеть. Туда, где мало сострадать! Завершающие страницы первого тома словаря отведены первым литераторам Со­ ветской Сибири. В их числе, помимо уже названных чуть выше, И. Г. Гольдберг, М. К. Азадовский, А, И. Валин, И. К. Слав- нин, Илья Чернев. Очерки об этих и других писателях под­ тверждают вывод, сделанный В. П. Труш- киным во вступительной статье «Литера­ турная жизнь Восточной Сибири (XIX — XX вв.)»: «Советская литература родилась вместе с победоносным Октябрем. Как и в самой революционной действительности, здесь было все необычно, молодо, свежо, неповторимо — и в поисках, и в открытияхб и в заблуждениях». Отдельная статья посвящена Ярославу Гашеку: автор всемирно известных «По­ хождений бравого солдата Швейка во вре­ мя мировой войны» в 1919—1920 годах ра­ ботал в политотделе 5-й Краснознаменной армии, прошедшей путь от Волги до Бай­ кала. Гашек был участником разгрома кол- чаковщины в Сибири. В его послужном списке — участие в боях за Уфу и Омск, Красноярск и Иркутск. При самой положительной оценке сде­ ланного отмечу и частные промахи. Так, в очерке о Н. Г. Чернышевском нет даже упоминания о гражданской казни писателя, предшествовавшей его многолетней ссылке в Сибирь; в то же время в очерке о В. Я. Кокосове упоминается, что «как личное го­ ре Кокосов пережил гражданскую казнь Н. Г. Чернышевского...» Попадаются фактические неточности. Го­ род Куйбышев — бывший Каинск — нахо­ дится в Новосибирской области, а не в Томской. Порой искажают смысл небреж­ ные формулировки. Как заслуга сотрудни­ ков сибирского сборника трактуется их стремление «сказать о политической ссылке (во времена самодержавия — Ю, М.) доб­ рые слова» (с. 132). Между тем речь идет, конечно же, не об одобрении ссылки, а о