Сибирские огни, 1988, № 4

1973 года она написала все тем же английским пером и на- редкость для писателя чет­ кими буквами: ^Дорогой Афанасий Лазаревич! Вернулась на днях из 40-дневной командировки за рубеж и узнала, что Вы от­ праздновали Ваше 70-летие, а я даже телеграммы послать Вам не успела! Поздравляю Вас, дорогой друг, товарищ, по перу и — за последние годы — по теме! Желаю Вам еице долго, долго находить радость в работе и быть полным здоровья и сил, каким я Вас знала во дни нашего раннего знакомства. Как-то мы мало встречались потом, я ото­ рвалась от милых моему сердцу сибиряков. 70 лет — это еще молодость с моей точки зрения и с позиции моих 85-ти лет. Я ведь и сейчас не считаю свой возраст старым, а Ваш — просто зависть берет, что Вы еще так молоды. Передайте мой сердечный при­ вет всей Вашей семье и низкий поклон Сибири. Ваша Мариэтта Шагинян». Да, она не считала себя старой, работала на редкость много, на редкость энергично, отзываясь горячо, эрудированно на все крупные события текущей жизни. Ее, худож ­ ника и мыслителя, поэта и публициста, называли великой, неистовой труженицей. И, в самом деле, из-под ее пера выходило до двадцати пяти печатных листов в год. Критик Виталий Озеров писал о ней: «Личность феноменальная, высокий образец для молодых поколений»; Константин Симонов: «Удивительная личность»; Алексей Сурков; «Актив­ ная, пружинистая натура». Федор Абрамов говорил о ней как о чудо-человеке. Ее не­ имоверную энергию Николай Атаров именовал прямо-таки демонической. Она была живой энциклопедией. Могла в любое время сорваться с места и мчаться на край све­ та ради взволновавшей темы. Я счастлив, что был знаком с этой удивительной женщиной большого таланта и легендарной работоспособности. Счастлив, что в возрасте восьмидесяти девяти лет она успела прочесть первую книгу моего романа «Точка опоры» и сказать свое слово. В № 4 журнала «Вопросы литературы» я прочел: «Передо мной совсем недавно изданная книга, для которой издательство не по­ жалело большого тиража (200 000). И она стоит этого тиража, потому что интересна в чтении... Есть интересные и увлекательные места — о Горьком, о зубатовщине, о Си­ бири, о жизни ленинских соратников в сибирской ссылке...» Взыскательная к каждому слову, она отметила, как сама говорит, несколько не­ исправленных «блошек». Ее замечания ценны для меня потому, что она помнила де­ тали жизни начала века. Этих «блошек», я как мог, устранил при переиздании рома­ на, вошедшего в мое собрание сочинений, удостоенного Государственной премии СССР. Упоенная трудом, она работала буквально до конца жизни, даж е тогда, когда сердечная усталость свалила ее на больничную койку. Потеряв зрение, он стала дикто­ вать внучке Елене Шагинян, при этом поторапливала: — Не трать время попусту. У меня его в обрез. Журналист Вал. Гольцов свидетельствует в журнале «Неделя»: «последнее, что я услышал из уст умирающей Шагинян, были слова о Ленине». До девяноста четырех лет ей не хватало тринадцать дней. И сердце, всегда беспо­ койное, остановилось... Перед кончиной она успела поприветствовать журнал «Крестьянка» в связи с его 60-летием. Она продиктовала: «Мозг человека — этот общий дар всего человечества — посредством наук стал по­ степенно облегчать тяжкий труд крестьянина... И вот новое, не сравнимое ни с' чем открытие человеческого мозга грозит всему живому на земле. Не допустить этого — долг каждого и всех». Это осталось ее заветом. С нависшей угрозой она звала бороться «всей силой своего духовного пламени». Есть в Крымских горах, в двенадцати километрах от Бахчисарая астрофизическая обсерватория Академии наук. Там в начале шестидесятых годов была создана специ­ альная служба астрономов по наблюдению за малыми планетами (астероидами), орбиты которых пролегают в обширном поясе между Марсом и Юпитером. За двад­ цать лет там было открыто 265 малых планет. Все они после проверки орбит в мно­ гочисленных обсерваториях мира занесены в международный каталог. Им, помимо 152