Сибирские огни, 1988, № 4

Выйдя из клиники, Мариэтта Сергеевна первым делом зашла к Пушкаревым поблагодарить за заботы. От них по внутренней лестнице поднялась на второй этаж, к нам в квартиру. Месяца за два до этого Женя подарила нам внука Бориса. Гостья выразила желание взглянуть на новорождённого. С тех пор она и стала другом всей нашей семьи. За обедом, сияя радостью исполненного долга, она рассказывала о строителях дороги, врубившихся в таежную толшу Салаирского кряжа. О самом трудном она умела рассказывать восторженно. На площадях Ташкента весной 1948 года высоко вскинутые длинные трубы громо­ гласно возвещали о предстоящем небывалом торжестве: вся страна готовилась отме­ тить пятисотлетие великого узбекского поэта и мыслителя Алишера Навои. Меня включили в российскую делегацию. Я приехал по Турксибу на день раньше, чтобы познакомиться с городом, в котором не был два десятилетия. У входа в гости­ ницу «Националь» лицом к лицу столкнулся с Мариэттой Сергеевной. Она выходила на улицу в легком белом пальто, в белой шляпке с длинным козырьком, защищавшим лицо от нещадного южного солнца. — О-о, сибиряк! Здравствуйте! Здравствуйте! — разулыбалась, пожимая мою руку, и вдруг спросила: — У вас клея нет? Ну, простого, канцелярского? Хотя вы ведь только с поезда.— И принялась объяснять: — Я приехала позавчера. Побывала в кол­ хозе. Тут недалеко. И вот села за статью в «Правду Востока». Чернильница-непроли­ вашка, как вы помните, всегда со мной, а клея нет. Надо встав.ку вклеить. Она — гостья республики. Приглашена на праздник. Ну и отдохнула бы до тор­ жественного заседания. Нет, это не в ее характере. И пишет она не о далеком веке Навои, а о современности. По своей прямоте — о недостатках на хлопковых полях. И статью назвала «В отстающем колхозе». Торжества начались в новом, чудесном, как сказка, оперном театре с его непо­ вторимым национальным орнаментом на стенах, воплощенном в ганче, сияющем хлопковой белизной. Театру дали имя Алишера Навои и после торжественного засе­ дания блеснули оперной постановкой по его поэме «Лейли и Меджнун». Мариэтте Сергеевне, завсегдатайнице московской консерватории, помнившей Рахманинова и Шаляпина, дружески восторгавшейся Шостаковичем, спектакль доставил огромную радость. Но особую радость ей доставила встреча с известным востоковедом из Ленинграда, древним старичком, беленьким, как распушившийся одуванчик. В перерыв, прохажи­ ваясь по великолепному фойе, старичок похвалил ее статью о Низами, а потом они вдруг заспорили о нюансах поэзии Навои. Чем дальше, тем спорили горячее, возвра­ щаясь то к одной, то к другой поэме великого юбиляра. На другой день они спорили в коридоре гостиницы, но вскоре спор погасили теплые улыбки собеседницы. По срав­ нению с востоковедом она, шестидесятилетняя, выглядела молодой и не скрывала своей увлеченности. Ей, почтенной гостье, была предоставлена машина, и она пригласила старичка в поездку по городу, но тот, вежливо откланявшись, сказал, что идет в новую библиотеку, которой завтра будет присвоено имя Алишера Навои. Старичка уже удру­ чала глухая собеседница, не расстававшаяся со слуховым аппаратом. А она продолжа­ ла отыскивать его среди многочисленных гостей Ташкента. Мне она, качнув головой, сказала: — Я бегаю за ним, как гимназистка... Словно о ней потом написала Людмила Щипахина: Возраст — это: ей-богу,— оплошность. Если молод душой человек. Мариэтта Сергеевна была молода душой, и неугомонные жизненные силы перепол­ няли ее. Позднее уже на закате своих дней, оглядываясь на свой громадный, нелегкий путь в трудах и заботах, она скажет о себе, что всю жизнь чувствовала себя молодой. Там, в Ташкенте, она подарила мне отдельный оттиск статьи «Утопия» Низами» из академического журнала и на первой странице написала: «Дорогому Афанасию Л а ­ заревичу в память о двух стариках филологах, один из которых — автор этой статьи. Мариэтта Шагинян. 23 мая 1948 г.» Торжества закончились, старичок востоковед отбыл к себе в Ленинград, и у Ма­ риэтты Сергеевны оказался свободный день. Она пригласила корреспондента «Правды» Александра Андреевича Шмакова, его жену Зою Михайловну и меня в чайхану: