Сибирские огни, 1988, № 4

— Что ж, подождем. Мы забрались в нашу машину. Там было неуютно и холодно, а я не хотела шуметь мотором, чтобы включить обогреватель кабины. Шарапова подала мне зажигалку «Ронсон». — Теперь она ему ни к чему,— сказала она.— А вот ключи от машины и гаража. Только гараж у него другой. Я знаю,— сказала я. — Неделю тому назад переехал. — Я знаю. — Да, конечно, что же я... конечно, зна­ ете,— она достала из кармана шубки сига­ реты, предложила мне. Я отказалась, щел. кнула «Ронсоном», Шарапова п|эикурила и отодви«улась от меня. За окнами клини­ ки задвигались чьи-то тени, может, это бы­ ла операционная, где сейчас смотрели Завьялова. Свет из окон попадал в кабину, я молча смотрела на голенькую девочку, которую Брагин наклеил на переднее стек­ ло, и думала... О многом думала. Шарапова кашлянула слегка. Я коротко глянула на нее, крупные слезинки поблескивали в ее глазах, она досадливо смахнула их отворо­ том перчатки. Где-то хлопнула дверь. — Все из-за меня...— тихо и глухо ска­ зала Шарапова.— Она помолчала, затяну­ лась глубоко сигаретой и повторила: — Все из-за меня! Опять кашлянула или от дыма, или нерв­ ная спазма перехватила ей горло. Слезы потекли по щекам, она поискала в карма­ нах шубки платок, я протянула свой, она оттолкнула его и опять вытерла лицо отво­ ротом перчатки. — В «Капельках» они встретились... на танцах. Я думала, пройдет, как бывало. А однажды застала Зойку у него дома. Вот тут у меня и началось... Говорить с Вади­ мом бесполезно, я уже знала. У него же все просто... — Контакт двух эпидерм,— тихо уронила я, но она услышала. — Да, контакт... говорить он мастер. Поздно я поняла, что для меня это не просто «контакт»... а бросить его. Вроде и сильная, других, где нужно, заставить мо­ гу, а себя пересилить не могла...— пепел сигареты упал ей на колени, она не заме­ тила. Я смахнула пепел рукой. — Сгоришь. — Да... так и сгорела... Ушла от него, оставила их одних. Как до дома добралась — уже и не помнила... Огни в клинике засветились ярче, может быть, в операционной зажгли специальную лампу. — В «Капельки» мы ходили еще, пыта­ лась я Зойку возле себя удержать. Только зря. Встречалась она с ним, ходила к не­ му... Позвала как-то ее домой, поговорить хотела. Ну, выпили, конечно. А Зойка что — девчонка слабая, осоловела, смеется только. А у меня внутри, как кислотой все обожжено. Смотрю на нее; «Господи, ду­ маю, удержи мою руку!» И тут, некстати, Брагин и Фоменко приехали — денег у меня перехватить. Вот в голову мне и стук­ нуло... Говорю, забирайте Зойку, везите к Вадиму, я тоже туда поеду. Денег им дала, ушли они с Зойкой. Спохватилась; думаю, что же наделала?.. Выскочила даже из подъезда, а они уехали... Она говорила тихо, монотонно даже как-то бесчувственно. Я понимал? что у нее все перегорело, что ей зсе равно, слушаю я ее или нет, что ей теперь просто выговориться нужно, освободиться от ед­ кой накипи, осевшей на душе. — Подумала, ладно! Пусть что будет... А тут Борис на своих «Жигулях»^ заехал. За мной. Дочка его дома ангиной болеет, хотел мне показать. Он часто ко мне заез­ жал, двоюродный брат все-таки... ну, да вы, наверное, и это знаете... Я промолчала. Этого мы не знали. Служ ­ ба Бориса Борисовича до такого факта не добралась. — Видит он — я не в себе. Рассказала ему про Зойку... Оплеуху он мне закатил — со стула свалилась. «С ума сошла! По­ ехали к ним!» Так заторопился, даже куртку свою на вешалке забыл... Приехали, а там уже все... Зойка на диване лежит, пьяная... Борис, конечно, там погром уст­ роил, Всем попало... «Одевай, говорит, Зойку, к тебе увезем, пусть она в себя придет, как ее такую в общежитие». Едем ко мне, а у меня злость, как белье гряз­ ное в котле, кипит. Даже жалости к Зой­ ке нет, смотреть на нее расхлюстанную, обшлепанную не могу. К нашей остановке подъехали — она чуть в себя пришла. Бо­ рис нас высадил и уехал, к дочке торопил­ ся. А Зойка ко мне идти не захотела. Ну и леший с тобой! Поезжай на автобусе. В подъезде я остановилась, смотрю она в телефонную будку зашла. Значит, милицию решила позвать. А потом вижу, она уже на поребрике стоит и машина идет... Все ви­ дела... Она затянулась сильно, опять закашля­ лась, замолчала. А я смотрела на окна клиники, напря­ жение мое спало, я чувствовала, как у ме­ ня замерзли ноги. Сидела и ждала конца трагедии Ларисы Шараповой. — Ничего никому не рассказала. Дома заперлась, на работе бюллетень выписала. Кто стучал ко мне — не открывала. Спирт пила, курила, а в уме все, как кинолента, прокручивалось... Дня через четыре Вадим ко мне достучался все же. И собрались мы опять в «Капельках» — я, Брагин, Фоменко и Вадим — вся великолепная четверка. Брагин бутылку коньяку прихватил, сидят, не переживают. А у меня... Вот тут и по­ дошел к нам этот... подонок... Миша Севин. Я его запомнила, он как-то возле нашего стола с Зойкой отношения выяснял. Рыжий такой, противный... Подсел к нам: «Всех я вас знаю, из-за вас Зойка под машину бро­ силась». Опешили ребята, на меня смотрят. А я молчу. Он и мне сказал: «Я и вас пом­ ню — у вас зубы лечил... Могу всех сейчас следователю заложить — вон он, за тем столиком сидит». Брагин первый сообразил: «Чего же тебе нас закладывать, какая поль­ за?» А этот: «Давайте две тысячи, и разой­ демся».— «Да где мы тебе столько денег сейчас наберем? Приходи завтра домой».— «Нет, я со следователем договорился, зав­ тра сюда опять приду». И ушел... Назавтра я к Борису за деньгами. Рассказала, ко­ нечно, как и что. Дал он мне шестьсот рублей, а сам к нам не пошел. «Ни вас, подлецов, ни себя, что с вами связался, уже не жалко — так всем и надо. А вот посадят нас, с кем я Сеньку оставлю? Бабка старая. Дочь придется в детдом еда-