Сибирские огни, 1988, № 4

или иначе — Закона. Виновника наказыва­ ем либо материально, либо лишением сво­ боды. Мы ставим себе в заслугу, что от­ казались от наказаний плетьми или розгами, так сказать, благородно не оскорбляем человека действием, однако зло по-преж­ нему пытаемся лечить злом, зная, что это плохой метод лечения, особенно для запу­ щенных нарушителей. Для оправдания час­ то вспоминаем Маркса и Ленина, однако ничего своего так и не придумали. — А можно, вообще, что-то придумать? — Это вы меня спрашиваете, или то, что говорят криминалисты? — Что говорят криминалисты, я и сама знаю. Как-никак пятерку получила по . это­ му предмету. — Да ну?— деланно удивился Петр ЬЛва- нович.— Тогда вы знаете столько же, сколько ваши бывшие преподаватели. — А психология? — При чем тут психология? Психологи знают не больше криминалистов. Они то и дело друг на друга показывают. — Ну не скажите!— заступилась я. — Я все-таки эмпирик! — отмахнулся Петр Иванович,— Все проверяется факта­ ми, практикой. И если ваша психология, вкупе с криминалистикой, сумеет убавить Уголовный кодекс хотя бы на одну статью, я первый на коленях покаюсь в своем за­ скорузлом недоверии к сим великим на­ укам. — Неужели вам,— продолжала нападать я,— за все время, пока вы занимались, да и занимаетесь милицейскими делами, и ви­ дели просчеты нашего правопорядка, не­ ужели вам ни разу не приходили в голову какие-нибудь эмпирические выводы? — Да как не приходили... приходили, ко­ нечно. — Поделитесь. — Вам — специалисту, который с самой криминалистикой на «ты», все это покажет­ ся несерьезным. — Ну, а все-таки. Петр Иванович задумчиво повозил чай­ ной ложкой по клеенке, затем откинулся на спинку стула и с решительньци и задорным видом посмотрел на меня. — Скажем, так... Хотя криминалистика — наука весьма приблизительная, но, думаю, что и в ней — как, скажем, в физике,— должен сработать закон Бо.ра; хорошая те­ ория, чтобы быть верной, должна быть сколько-то сумасшедшей. — Помню такое,— согласилась я , - И что же, у вас появилась сумасшедшая теория? — Представьте себе! — Вот это да!.. У него есть готовая те- ория, а он молчит. Давайте ее сюда. — Только прошу не смеяться. — Обещаю. Да какой тут может быть смех... — Вот именно — какой уж тут смех. Тут не до смеха... А теория, в приближен­ ном ее изображении, такова. Преступление — это вообще-то, конечно, аномалия в нормальном человеческом поведении. В одной и той же ситуации один человек со­ вершает проступок, а другой — нет. Это позволяет сделать вывод, что у преступ­ ника в сознании не хватает какого-то ка­ чества, если хотите — особого витамина. Назовем его витамин «КУ». — Никогда о таком не слыхала. — И не мудрено. Это я придумал такое название: «КУ» — витамин культуры. В об­ щем значении этого слова. — Весьма любопытно. — Вы уже ухмыляетесь? — Боже упаси! Я слушаю. — Вам — специалисту, на отлично усво­ ившему криминалистику, — не утерпел все же Петр Иванович,— должно быть извест­ но, что большинство преступающих закон — духовно обедненные люди. У них в соз­ нании, в отделе, где должны храниться, скажем, изображение Сикстинской мадон­ ны, музыка Чайковского, стихи Пушкина и Блока, романы Толстого, Гюго, Тургенева — что 3 общей совокупности я и называю витамином «КУ»,— у них в этом отделе ни­ чего такого нет. Пусто! Авитаминоз! А ведь этот отдел очень часто определяет пове­ дение человека. Не всегда, конечно, но в большинстве случаев. Вспомним Горького; «Всем, что во мне есть хорошего, я обя­ зан книгам!» Вот, к примеру, можете вы представить себе молодого человека, ко­ торый любит, читает и знает хотя бы толь­ ко художественную литературу, и вдруг он лезет в форточку за чужим добром, а? Я вспомнила о своих новых знакомых, многие из которых имеют высшее образо­ вание — некоторые почитывают даже Фрейда, а я подозреваю их даже не в во­ ровстве, а куда в более тяжком преступ­ лении... — Согласна,— тем не менее, сказала я. — Не будем пока говорить об исключениях — можно быть малограмотным и порядоч­ ным. — Да!— подхватил Петр Иванович. — Обойдем частные случаи. Будем говорить не о порядочных, а о нарушителях. — Конечно,— опять согласилась я.— Ес­ ли человек читает мне стихи Есенина и Лермонтова, мне уже не просто предста­ вить его в темном переулке, где он соби­ рается стащить с прохожего пыжиковую шапку. Значит, вы называете это — авита­ миноз. И что же делать, когда установлен диагноз. — Лечить его. — Каким образом? — А как лечат антабусом хронических алкоголиков. — В принудительном порядке? — Именно! В принудительном порядке! Профилактически это сделать трудно. Пока человек на свободе, мы не сможем его заставить раскрыть книжку, если уж в шко­ ле его не сумели к этому приучить. Но не будем забывать о статистике повторных преступлений. Нарушитель выходит из ко­ лонии и часто опять возвращается в нее. Авитаминоз «КУ» — заболевание стойкое. Хроническое. А чем мы лечим такой ави­ таминоз в колониях? Преимущественно — трудом. Правда, есть в колониях и школы, где мы доводим уровень образования на­ рушителя до установленного государством минимума. Но, в основном, лечим трудом. Труд — это, конечно, хорошо. Но часто это простое ритмическое упражнение для мускулов, но не для ума... «И сердце хо­ лодно, и спит воображенье», а участок серого вещества мозга — «отдел культу­ ры» — так и остается пустым. По-моему, если у нарушителя есть хотя бы незакончен­ ное среднее, то физике и химии его мож