Сибирские огни, 1988, № 4

Новому направлению моих поисков мож­ но было дать кодовое название «шофера». Следователь Никонов, исходя из мате­ риалов, собранных в его тощей папочке, сделал, думаю, верный вывод что Зою Ко­ нюхову к ее последней автобусной оста­ новке привезли на машине, вероятнее все­ го, легковой, а следовательно — частной. И хотя «газик» Геологоуправления был го­ сударственной принадлежности, но по воз­ можностям его использования шофером Брагиным для личных надобностей он в число подозреваемых тоже попадал. К шо­ феру нужно было приглядеться повнима­ тельнее, сведения Бориса Борисовича тре­ бовали уточнения. Неожиданное обострение отношений с Брагиным поставило меня перед дополни­ тельными трудностями. Я уже тяжко корила себя, что так нерас­ четливо и опрометчиво пошла на поводу у своих эмоций и стукнула — и, видимо, дос­ таточно больно — его по носу. И надо же было? Подумаешь, оскорбленная женская добродетель!.. И в то же время до какой степени я мо­ гу позволить себе опуститься. Полковник Приходько, конечно, догады­ вался, что в той среде, где я веду свой ро­ зыск, моя роль молодой женщины, никем и ничем не защищенной от мужских посяга­ тельств, заставит входить в рискованные контакты с теми молодыми людьми, у ко­ торых уважение к женщине не является отличительной чертой характера. Это бы­ ли те самые детали работы, о которых он думал, но, разумеется, ничего посоветовать не мог, предоставив мне самой, моему так­ ту и здравому смыслу устанавливать нор­ мы подобных взаимоотношений... но и не забььвать о задаче, которую мне так или иначе следовало решить. И сейчас он прос­ то беспокоился за меня, преувеличивая трудности моего положения... Я это чувст­ вовала и была бесконечно благодарна ему за такое отеческое беспокойство. И в то же время полковник, человек де­ ла, напоминал мне командиров прошедшей войны, которые самоотверженно посылали в опасные разведки своих сынов и доче­ рей... С Брагиным придется подождать, само­ любию его надо дать остыть. А вот с Бо­ рисом Завьяловым, отцом футуристки- дочери, встретиться вроде бы ничего не мешало. Он меня пока не знал. По крайней мере, я тогда так думала... Все данные о нем, какие собрала служ­ ба Бориса Борисовича, ничего мне не под­ сказывали и ни на что не намекали. Мне нужно было самой поглядеть на него. Применяя красочный, хотя и поистер­ шийся одесский оборот,— я еще не знала, что с этого буду иметь. От интуиции здесь было мало толку, думать о Завьялове пло­ хо по-прежнему мешала его четырехлет­ няя дочь, которая предпочитает черному зеленый карандаш. Хотя Завьялов тоже посещал домик То­ больского, мне не хотелось повторять ис­ пытанную схему встречи, как в случае с Брагиным. Однообразие приемов могло выглядеть подозрительно нарочитым и для сообразительного человека могло явиться причиной к дополнительным размышле­ ниям. Встречаться с Завьяловым в институте, где работал Тобольский, мне не хотелось по тем же соображениям. Но каждый день — за исключением суб­ боты и воскресенья — Завьялов утром, пе­ ред работой, отвозил дочь а детский са­ дик, а в конце рабочего дня забирал ее домой. Пока была жива его жена, это, ве­ роятно, делала она, так как работала по­ близости, в КБ завода, в ведении которого и находился садик. После смерти жены Завьялов не стал ничего менять. Я не знаю, каким он был мужем, но как к отцу у меня к нему вопросов не было. Узнать адрес детского садика для служ­ бы Бориса Борисовича проблемы, разуме­ ется, не составило. Они просмотрели спи­ сочный состав детей и нашли там среди прочих Ксению Завьялову. Узнав это, я еще подумала, что дочь Бориса Завьялова впол­ не может дожить до 2050 года, до време­ ни, когда наука и техника обещают нам и объемное телевидение с эффектом при­ сутствия, и туристические рейсы на Луну, и домашних роботов, и многое, многое другое... Вот только будут ли люди и в 2050 году еще убивать друг друга — об этом ни гуманитарные, ни все прочие науки планеты ничего сказать не могли. Свою программу я начала с того, что обследовала квартал, где находился дан­ ный детский садик, и, конечно, нашла — должно же мне хотя бы в чем-то везти — опять же промтоварный магазинчик «Тка­ ни», старенький и неказистый, но имеющий большое окно, выходившее на улицу, че­ рез которое, если стать вплотную в подо­ коннику и смотреть налево, можно было увидеть подъезд детского садика и калитку в заборчике из зеленого штакетника. Я знала, что Завьялов по пути из садика частенько заезжал к Тобольскому — это в мою схему не входило, но Борис Борисо­ вич помог мне и здесь, он разузнал, что каждую пятницу Тобольский после работы с четырех до шести вечера посещает курсы по английскому языку, которые проводи­ лись там же в институте. Можно было ду­ мать, что Завьялов тоже об этом знает и в этот день не поедет к Тобольскому. Получив все эти сведения, я в ту же пят­ ницу, в четыре часа, сразу со своего скла­ да отправилась в магазин «Ткани». На улице была оттепель, кое-где даже капало с крыш; служба погоды накануне, когда на улице стоял десятиградусный мо­ роз, храбро выдала сводку: повышение температуры до нуля градусов. Я еще удивилась, а Петр Иванович не очень. Он сказал, что Сибирь — женского рода и так же непостоянна в характере своем. И тут сибирская погода свою службу не подвела. Я бродила по магазинчику среди раз­ вешанных тканей, изображая покупатель­ ницу, которая толком не знает, какая рас­ цветка штапеля ей к лицу.., и старалась держаться поближе к окну, поглядывая в сторону зеленой калиточки, из которой то­ ропящиеся мамы, реже — папы и совсем редко — бабушки и дедушки, вывозили на саночках будущих Курчатовых, Карповых и Плисецких. Я не уловила момент, когда на улице появились белые «Жигули», заметила ма