Сибирские огни, 1988, № 3

Михаил МИХЕЕВ ПОИСК в ТЕМНОТЕ ПОВЕСТЬ ДЕВУШКА НА ОБОЧИНЕ Я прочитала все, что находилось в то­ ненькой папке следователя: показа­ ния водителя, заключение инспекто­ ра ГАИ, протокол осмотра места проис­ шествия — профессионально составлен­ ный документ, в котором отсутствовали слова; «кажется», «можно предположить...» и им подобные, что, вероятно, привел бы газетный очеркист, описывая случившееся, — в протоколе указывались только факты, и для их описания употреблялись слова, имеющие точный, однозначный смысл. Прочитала и заключение медэксперта — скрупулезное исследование специалиста, которое детям до шестнадцати читать, ко­ нечно бы, не следовало... В папке была и фотография девушки, очевидно из паспорта — круглое личико с доверчиво распахнутыми глазами, пухлы­ ми губами и ямочкой на остреньком под­ бородке... Много эмоций и мало тормо­ зов!— подумала я и, закрыв папку, еще раз прочитала: «Дело о самоубийстве Зои Ко­ нюховой, учащейся новосибирского поли- графучилища, родившейся...» До дня смер­ ти она прожила всего восемнадцать лет и четыре месяца. Вот так плохо распорядилась Зоя Коню­ хова восемнадцатью годами и четырьмя месяцами своей жизни, опрометчиво бро­ сив их под колеса тяжелого панелевоза. Мне предстояло отправиться в нелегкий поиск по ее уже остывшим следам, и я хотела на это как-то настроиться. Попы­ таться представить — просто так, для се­ бя — все, что предшествовало событию, которое закончилось так жестоко и необра­ тимо. И, прибавив немного воображения, попробовать догадаться, что девушка могла думать в эти минуты, перед тем, как сде­ лать свой последний роковой шаг. Конечно, я не знаю, так ли все было? Но теперь этого не узнает никто... ...Шел второй час ночи. Днем выпал легкий, как пух, снежок, быстро растаял, но к вечеру опять подмо­ розило. Ночь наступила безлунная, темная холодная ночь. Дежурный в отделении милиции, отвечая на вызов «02», нажал клавишу селектора и снял трубку,— ничего особенного, случай­ ный прохожий сообщил, что возле кино­ театра «Заря», что в Октябрьском районе, в кустах на земле спит пьяный, без боти­ нок и без пальто, надо бы его подобрать, пусть лучше проснется в медвытрезвитепе, чем в больнице с воспалением легких. Сообщив об этом, куда следовало, де­ журный встал, потянулся, и тут опять по­ вторился сигнал вызова. Дежурный услы­ хал, как в трубке зашелестело — похоже на детское всхлипывание, потом то ли дет­ ский, то ли девичий голос произнес что-то невнятное, внезапно оборвался, и трубка замолчала. Дежурный опустился на стул. — Ноль-два слушает, говорите!,. Это не походило на случайный вызов, что-то произошло на том конце линии, в районе неизвестного ему телефона, поэто­ му дежурный не выключал селектор. — Говорите, я слушаю... ноль-два слу­ шает, говорите... А сам уже снимал трубку городского телефона, чтобы через АТС узнать, откуда звонили... ...Это была окраина города, район ново­ строек. Пока под жилье сдали одну девя­ тиэтажку, на сто шестьдесят квартир, вто­ рая стояла еще без оконных переплетов. Неподалеку от заселенной девятиэтажки, рядом с шоссе, залили цементом площад­ ку, для автобусной остановки. На площад­ ке поставили телефонную будку. Кругом пусто и темно. Только автобус­ ную остановку и телефонную будку осве­ щал одинокий светильник. Неподалеку остановилась легковая маши­ на. Девушка с трудом выбралась, навер­ ное, ее просто выпихнули на дорогу. И машина ушла. Отсутствующим взглядом девушка проводила удалявшиеся красные огоньки, неуверенно огляделась и, по­ шатываясь, побрела к автобусной останов­ ке. Голова кружилась, похмельный туман застилал сознание, она не понимала, что произошло, плохо соображала, куда идет и куда вообще нужно идти. Она шла к автобусной остановке, потому что там было светлее. Возле телефонной будки ей стало сов­ сем плохо, зыбкая тошнота подступила к горлу, она ухватилась за угол кабинки, согнулась, и ее вырвало, тяжко и противно,