Сибирские огни, 1988, № 3

— Чего это я буду торчать там, на вокзале, в жаре и духоте до трех часов?.. А дорога от них была не лучше, чем здесь,— особенно возле того, вечно строящегося многоэтажного дома с его бесконечными засорами, где постоянно болтались пьяные мужики. Но она, укладывая рюкзак, только напевала. Он проводить ее не мог — Танюша, наверняка, это понимала, туда- сюда отняло бы почти всю ночь. А у него с утра предстоял отчет в ис­ полкоме: был депутатский запрос по ремонту городской дороги, куда он вбухал уже уйму щебня — и все словно в прорву, и объясняться с неото- спавшейся головой значило, в сущности, положить эту голову на плаху. Но он все же не лег до тех пор, пока не вызвал на два ночи такси, а потом, поманив Танюшу к себе в комнату, таясь от Лены, которая руга­ ла его за то, что балует дочь, сунул ей пятерку: — Это тебе — чтобы от крыльца и до крыльца... Только все равно звякни, когда доберешься до вокзала... Однако позвонить Танюша не удосужилась — не хотела будить, как объясняла потом,— а он не сомкнул глаз до рассвета: все прислушивался к уличным звукам, и разные кошмарные картины рисовались ему. — Ну как ты так можешь? — отчитывал он Танюшу.— Ведь я же ждал, беспокоился... Но до нее словно ничего не доходило. — Ну, папка... Ну зачем? — только улыбалась она.— Ну какие могут быть беспокойства, когда сам же сказал: от крыльца и до крыль­ ца... когда ты все уже оплатил, позаботился... Ночью ему стало плохо: упало давление и перестала капать эта, бу­ роватая, жидкость. Он ворочался, метался, вырываясь из рук бабули. — Ну чего ты, чего ты, родненький...— бормотала она над ухом, а он вертел головой и все хотел попросить ее замолчать, но язык не под­ чинялся ему... Бабуля всполошила весь персонал: вызвали главного врача, прика­ тили какую-то аппаратуру, сделали уколы. Никто ничего не мог понять: все были убеждены, что кризис мино­ вал,— и вот вдруг снова и так угрожающе... ЛЕНА Е й часто снились страшные сны. Она дергалась, что-то невнятно кричала. Разбуженный Сергей Петрович осторожно обнимал ее, прижимал к себе: — Лена, Лена... я с тобой... Она, на миг замерев, вдруг расслаблялась, глубоко и судорожно втягивала в себя воздух и, уже совсем проснувшись, утыкалась влаж ­ ным от пережитого страха лицом в его грудь. — Ой, хорошо, что ты меня разбудил...— обдавала она его жаром дыхания.— А то бы я не знаю, что сделала с ними... Сергей Петрович гладил ее плечи, дул на ее горячий лоб. — Представляешь,— слегка отстраняясь, возбужденно поблескива­ ла она в потемках глазами.— Басмачи... или как там их... пытали ре­ бят... У них такие кривые ножи... Я вцепилась в одного — заросшего, мерзкого, и все никак не могла просунуть руку сквозь его прямо-таки проволочную бороду — хоть плачь!.. — Ну засыпай теперь, засыпай,— успокаивал он.— Еще очень рано...