Сибирские огни, 1988, № 3

ДАША. А у тебя фотокарточка его есть? ТОЛЯН. Целый альбом был. В интернате сперли, вместе со спор­ тивной сумкой, знаешь, такая огромнаябелая и красным написано. Сверху СССР, а внизу ЮСЭЙ. ДАША. Жалко. ТОЛЯН. Наплевать. У него таких сумок на полдетдома хватит. И фотографию он пришлет. Он недавно из Швеции вернулся, написал, что купил мне джинсы, фирменные, и «Аляску», и сам прибарахлился неплохо. ДАША. А от родителей вам ничего не осталось? ТОЛЯН (задумчиво). Знаешь, Дашка, у меня родители не были мещанами. Любили общение. Друзей всегда полон дом. Любили путе­ шествовать. А это не дешево. Покупали книги. Книг было много. Все стены сверху донизу, все в книгах. Книги меня и сгубили. Если бы не они, играли бы мы с братишкой в паре. А так что, он клюшку в руки, а я книгу. Теперь ничего нет. И квартиру, и книги — все родственники успели замотать. ДАША. У тебя и родственники есть? ТОЛЯН. Лучше бы их не было. Жлобы. ДАША. Они тебе пишут? ТОЛЯН. Дождешься. Их, наверное, день и ночь кондрашка тря­ сет. Думают, вот достигну я совершеннолетия и судиться с ними нач­ ну. А мне наплевать. Пусть пользуются. Я и к брату не иду. Мог бы хоть сейчас. Я хочу сам всего добиться. Чтоб никому не быть обязанным. И я многого достигну, Дашка. Ты веришь мне? ДАША. А чего ты хочешь больше всего? ТОЛЯН (на секунду задумываясь). Детский вопрос, Дашка, детса­ довский. Как это больше всего? Я хочу многого... ДАША. А я, между прочим, сказала Анне Гавриловне, что жду ре­ бенка. ТОЛЯН. Ты с ума сошла. Зачем врать в таких серьезных вещах? ДАША. Я не вру. Я его действительно жду. С самого детства. Л тебя сегодня ждет большая радость. Я чувствую. В темноте кто-то громко чихает. (Шепотом) Вот видишь. Он есть, и он одобряет. ТОЛЯН (вскакивая на ноги). Кто там? Слышно, как кто-то пытается приподнять люк. ДЕЖУРНАЯ. Это я, .Валька, дежурная. Слезайте. К Толяну брат приехал. ДАША. Ура-а-а! Трофим приехал. Ура! Я знала! Вот и радость! В комнате детского дома: ЗЯБКИНА-ФЕРЗЯ, ТРОФИМ КАПРАЛОВ и МИЛИЦИО­ НЕР. ТРОФИМ пострижен наголо. ТРОФИМ (ломаясь). Куда я попал, где мои вещи? МИЛИЦИОНЕР. Ты потише. А то отведу, откуда привел. ТРОФИМ. Все. Молчу, как покойник в морге, как рыба об лед. ЗЯБКИНА. Он всегда у вас такой? МИЛИЦИОНЕР. Да нет. Он нормальный парень. Ты что это разду­ харился? ТРОФИМ (дурачась и приплясывая). А я чо, я ничего. А, милый, 40, милый, 40, навалился д-на плечо, а я милая ничо, я влюбился-д горячо-о-о! ЗЯБКИНА. Ну чудо. Таких артистов мы еще не видели. ТРОФИМ. Я артист, мама. Я у вас здесь самодеятельность подни­ мать буду. Такой копоти напущу, что за год не прочихаетесь! (Встает в позу, начинает басом, но срывается на фальцет.) Ожил я, волю по­ чуял!