Сибирские огни, 1988, № 3

Существует досадная путаница в таком, казалось бы, древнем споре об «искусстве для искусства». Искусство бывает только для искусства, именно это обстоятельство сообщает ему «прикладную» силу. Никакого другого искусства. нет. Гражданские стихи Некрасова, лучшие картины передвижников — это прежде всего искусство для к кусства, чистое искусство. А как результат творчества оно может быть поставлено на ту или другую полку, что для художника не должно быть важным. Творческая сила Врубеля свела его с ума, и не трудно подумать, что клетки мозга человека с его одинокими, индивидуальными видениями такой силы и не могли выдержать прав­ ды жизни такого напряжения. РИФМА Пушкинская рифма — полная рифма. Но это — «глазная» рифма. Она не рассчи- тана на чтение вслух. Это показал Крученых в двадцатых годах в известной работе «500 новых острот и каламбуров Пушкина». Но за 50 лет до Крученых Алексей Константинович Толстой указывал на необходимость организации рифмовки, связан­ ной с звучанием слова. Эти замечания сохраняют всю свою силу до настоящего времени. Начало двадца­ того столетия в русской поэзии вопросам рифмовки отдало много внимания. Благо­ звучность, напевность, музыкальность стихотворной строки, достигаемые полной рифмой, находят наиболее яркое выражение в стихах Бальмонта. «Я люблю лесные травы Ароматные, Поцелуи и забавы Невозвратные». Бальмонт, несмотря на свою одаренность, все же не имел достаточного поэтиче­ ского вкуса. «Вечер. Взморье. Вздохи ветра. Величавый возглас волн. Близко буря, в берег бьется Чуждый чарам черный челн». Это — конечно — искусственное, чужое поэзии. Как бы то ни было Бальмонт был главным выразителем рифмы-напевности. В борьбе с бальмонтовской рифмой возникла рифма Маяковского— типичный пример утверждения мнемонической роли рифмы. «Говоря по-нашему, рифма — бочка, Бочка с динамитом. Строчка — фитиль, Строка додымит, взрывается строчка И город на воздух строфой летит». «Где найдешь — на какой тариф Рифмы — чтоб убивали, нацелясь. Может, пятбк небывалых рифм Только и остался, что в Венецуэле». И книжка Маяковского «Как делать стихи» и статья Асеева «Наша рифма» — одинаково трактовали вопрос рифмы, как новинки, необычности, находя эту необыт­ ность в составной рифме или в упражнениях, типа «электрический», «вычерчивать». Молодые лефовцы даж е занимались рифменными заготовками и снабжали ими старших товарищей. Заготовка рифм, о которой так пекся Маяковский, преследовала цель поразить слух читателя, влезть в читательскую память с помощью необычайного словосочета­ ния небывалых рифм. ,¾ «Говоря по-вашему, рифма—вексель. Учесть через строчку — вот распоряжение,