Сибирские огни, 1988, № 3

зная, что Борис Борисович уже на месте 06ь,чно он был в курсе всех замГслов начальника и мог заранее кое-что расска­ зать. Встретил он, как всегда, приветливо, помог снять пальто, подвинул стул к ради­ атору отопления, помня, что при по^ло- дании у меня частенько побаливает спина от радикулита, который я получила после своих «подвигов» на Обском море. Он предложил чаю. Я решила дождаться полковника. Борис Борисович понимающе согласился — негоже подчиненным «гонять чаи» в ожидании начальства. — Зачем вы полковнику понадобились, точно не знаю. Сегодня поутру генерал коротенькое совещание проводил. Я там не был. А после совещания полковника целый день не видел. У нас тут одно «тем­ ное и мокрое» дело появилось, хотя оно и не точно по нашему ведомству, но, ду­ маю, рассказать о нем стоит. Так я впервые услыхала про Зою Коню- хову. — Поначалу все выглядело достаточно банально, • - подобралась стайка молодых людей, любителей веселой жизни. Маль­ ч и ки -д е в о ч к и , кафе — рестораны, танцы словом, то самое... И попала в эту компанию молоденькая, совсем еще зеле­ ная девочка. Не разглядела, что парни только снаружи интересные, а по сути пошлые и похабные. Однажды они напоили ее, надругались и выбросили на улицу... Обыкновенная история, не редкая, к сожа­ лению. Бывали у нас такие девочки, и не раз. Некоторые рассказывали, некоторые молчали от стыда. С травмой на душе, но оставались жить. А вот она не захотела. Да и выпила в тот вечер много, как опре­ делили медики. Все и сказалось — алко­ гольная депрессия, психотравма, и девушки не стало... Борис Борисович сидел возле стола и, легонько постукивая пальцем по клеенке, рассказывал эту историю, рассказывал не­ торопливо, обстоятельно, замолкая иногда на несколько секунд, как бы диктовал стенографистке протокол-заключение и подыскивал точные слова; ни разу не сбился с мысли, не забежал вперед, и каж­ дая его фраза была продолжением пре- дыдущей. Он рассказывал не содержание прочитанного детектива, а реальную, сов­ сем недавно случившуюся историю, гряз­ ную уголовную историю с трагическим концом... Документов при девушке не нашли, и следователь Никонов, который приезжал на место происшествия, получив заключение медицинской экспертизы, из которого сле­ довало, что поступок девушки не просто самоубийство, а такой вот опрометчивый ответ на совершенное над нею насилие, тут же вызвал служебную собаку, снял туфлю с ноги девушки и вернулся на шос­ се. Но собака от телефонной кабинки по­ шла не к девятиэтажке, как ожидали, а вернулась на обочину, прошла десяток метров, спустилась на асфальт... и на этом ее поиск закончился. Судя по всему, де­ вушку сюда доставили на машине, обнару­ жить следы покрышек не удалось. Никонов попросил шофера милицейской машины въехать на обочину и осветить фарами место, где стояла телефонная кабинка. И вот тут ему повезло — на мерзлой земле он разглядел уже затоптанный кусочек картона с надписью «Зуб-14». Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадать­ ся, что это очередь к зубному врачу в од­ ну из поликлиник города. И девушка могла выдернуть его из кармана вместе с носо­ вым платком. По закону парных случаев следователю Никонову повезло второй раз — в первой же поликлинике, куда он об­ ратился, признали картонный квадратик и методом исключения нашли фамилию больной, не явившейся к стоматологу. Дальше все пошло быстрее. В тот же день Никонов побывал и в учи­ лище, и в общежитии. Зоя Конюхова поступила в полиграфучи- лище, окончив восемь классов Тогучин- ской средней школы. Подруги по общежи­ тию рассказали; по словам Зои, своего от­ ца она не видела никогда, а ее мать, выйдя замуж еще пару раз, наконец, устроила дочь в училище, решив, что тем самым выполнила родительские обязанности, и тут же уехала на БАМ, «зарабатывать деньгу». Подруги рассказали также, что последние два месяца Зоя частенько, осо­ бенно по субботам, возвращалась в обще­ житие запоздно, и от нее попахивало ви­ ном. Комендант общежития, не вникая в причины «аморального» поведения, устро­ ила Конюховой разнос, пригрозив выпис­ кой. Зоя, обливаясь злыми слезами, заявила, что имеет право на личную жизнь, и так далее. Поэтому, когда в прошлую субботу она не вернулась к ночи, подруги решили, что Зоя уехала в Тогучин. Что-либо наводящее на след ее город­ ских знакомых подруги сообщить не могли. Однако добавили, что еще до того, как началось ее «аморальное» поведение, Ко­ нюхова, кажется, встречалась с Мишей Севиным из старшей группы линотипистов. Характеристика, выданная завучем шко­ лы в адрес Миши Севина, была довольно прохладной. Правда, записей о нарушениях дисциплины в личном деле не было, но и доброго о Севине завуч припомнить ничеге не мог. Поначалу и следователю Никонову Миша Севин не понравился. И разговорился с ним следователь не сразу. Юноша ока­ зался с гонором и заявил, что да, он дружил с Зоей Конюховой, но два месяца назад они расстались, больше он с ней не встречается, что это его личное дело и он не собирается об этом ничего рассказы­ вать. Но, узнав, что случилось, смешался, побледнел даже. Следователь было поду­ мал, что он имеет какое-то отношение к этому грязному делу. Когда первое заме­ шательство прошло, Севин рассказал сле­ дующее: в их районе есть кафе «Капель­ ки», где по пятницам и субботам выступает джаз и устраиваются танцы. Два месяца назад он зашел с ребятами в кафе и уви­ дел Зою за столиком в компании неизвест­ ных ему молодых людей. От объяснений она отказалась, тогда он перестал с ней встречаться, но как-то случайно опять встретил ее возле кафе, в той же компании и похоже — пьяную. Словесные портреты ее спутников нарисовал приблизительно, потом, непонятно для следователя, заду­ мался и как-то нерешительно добавил, что, пожалуй, может опознать их при встрече.