Сибирские огни, 1988, № 2

Перед концом войны и потом, после Победы, начали приходить фронтовики. И снова кто-то пытался вразумить В арвару, дескать, уби ­ ли твоего Василия. Вот же, вот, и война кончилась, победили наши, а если твой жених не идет, значит, сгинул. А она не верила, смеялась и отмахивалась: — Довольно болтать-то! С нашего двора взято уж , так что Вася живой! Двоих мужиков со двора и война пожалеет, не возьмет. О твою ­ ет мой жених да придет! — Кончилась война! Кончилась! — говорили бабы и чуть не пла­ кали. — Что же вы меня обманываете? — сердилась Варвара. — Будто я не знаю... А что ей было думать, Варваре? Она видела, что приходят в Вели ­ каны и Полонянку одни битые да калеченые мужики, — однорукие, одноногие, слепые — те, кто для войны не годен. И если не возвраша- ются еше крепкие да здоровые, значит, воюют, добивают где-то фа­ шиста треклятого. И многие тогда если и не думали так, то в какой-то степени обманывали себя, надеялись, и для многих тогда война и в самом деле не кончилась. М ало-помалу даж е тетка Васеня тоже начинала верить, что война еше не кончилась и единственный сынок ее жив. И к старости, рано одряхлев на тяжелой работе, она уж е не сомневалась в этом; перед смертью, попросив воды, тетка Васеня вдруг спохватилась: — Эх, табаку-то я нынче не посеяла! Каждый год по триста корней было, а нынче... Василей придет, и разу курнуть нечего. Умирала она в своем уме и твердой памяти. Спокойно умирала, б е­ седовала со старушками до последнего мгновения о всякой всячине, словно собиралась выйти ненадолго и скоро вернуться назад. Когда на Божьем озере перестали готовить ружболванку, — а было это вскоре после Победы — Варвара забеспокоилась, начала тормо­ шить Степана Петровича, председателя сельсовета и всех уполномочен­ ных, изредка наезжавших в Великаны, мол, куда, начальство, смотри­ те? Война идет, а ружболванку запретили. Вредительство! Вот напишу самому товарищу Сталину! Ее пробовали уговаривать, ссылаясь, что нет на Божьем хорошего леса, весь кончили, а потому в другом месте пилят. — Как же нет? — возмущалась Варвара. — Кое-где колки стоят — будь здоров. Д а и одиночные березки можно посшибать. В одиночку она валила остатки белого леса, кряжевала его на чур­ ки и колола. — Ничего, — подбадривала она себя. — Нынче плана на нее нет — завтра дадут. А у меня приклады уже готовые! На нее махнули рукой. И только когда на Божьем появился лесник Леня Христолюбов, едва-едва сумел уговорить В арвару оставить послед­ ние березы на племя. — Теперь, Варюшка, приклады на фронте не нужны,— внушал он. — Теперь другим оружием воюют. Атом придумали. Заготовленная ружболванка пошла на топорища, на протезы или просто на дрова инвалидам. А Варвару Христолюбов оформил в л ес­ ничество и довел другой план — на черешки к лопатам и метлы. Она безропотно взялась за новую работу, с раннего утра до позднего вече­ ра не уходила из леса. Летом еще куда ни шло, а зимой по пояс в снегу бродила, вытаскивая вязанки тальниковых веток и пучки осиновых жердей. Христолюбов ей коня давал — отказалась, мол, конь-то и на другой, тяжелой работе нужен, а она и так обойдется. Хитрое ли дело — черешки да метелки? Как-то раз не выдержала, подошла к леснику с разговором. — Что же это делается, Петрович, — зашептала. — Война кругом, а мы этакое дело пустое делаем? Какая же это помощь фронту? Ну, черешки к лопатам я еще понимаю. Метелок-то столько зачем? Ло ме­ телок ли, когда война?