Сибирские огни, 1988, № 2

покоила. Однажды пришел —■ губы в кровь разбиты, рот не открывает­ ся и зубы ходуном ходят. Варвара ладошку наложила и до утра глаз не сомкнула: Василий же спал, но дыхание его было таким горячим, что пальчики горели и кружилась голова... Самом у Целицыну надоело смотреть на проказы сыночка, да и лю ­ ди стали негодовать, мол, от действительной освободили по болезни, а он ходит козырем и дерется, как петух. Сп уск у дать, так совсем изба­ луется, излукавится парень и пропадет. И решили его женить. Тетка Васеня уж и невесту ему присмотрела — девку работящую , славную , и родители хорошие. Однако Василий только рассмеялся на это: — Рано мне жениться! А невесту я и сам нашел! Вот подрастет Ва- рюшка, и женюсь на ней! В арвара загорелась вся, уб еж ал а , а Василий ей вслед еще пуще засмеялся: — Побегай, побегай, коза, еще годик-другой! А потом стал ловить ее в укромных местах, где люди и родители не видели. Схватит за руки — глаза у самого горят, щеки пылают — и шепчет: — Р асти скорей, Варюшка! Ну, расти, милая! Она и дум ать не знает что, и сказать ничего не смеет. В се себя д у р ­ нушкой считала, в зеркало глядеть боялась, а Василий угадывал в ней красоту, которая еще лишь пробивалась сквозь чертополох сиротского детства. Угадывал и опасался, что кто-нибудь тоже разглядит ее и у в е ­ дет в одночасье. Заметила В арвара, будто он снова заболел: на гулянки перестал ходить, гармонь забросил, и чаще начал просить: — Расти , Варюшка! Р асти скорей, милая! Сам держится за руку и отпустить боится. Потом и вовсе стал во­ дить ее так по Великанам , мимо игрища, мимо других девок и своих друзей. Их часто видели то на берегах Рожохи в цветущем черемушни­ ке, то в белом лесу на Божьем озере. Находили спящими в стогу или на старом гумне, но даж е у самых злословных людей язык не поворачи­ вался худое сказать. Провожали взглядами и тихо дивились, словно боялись их вспугнуть. И при этом еще озирались, будто ж елая других предупредить, чтоб не пугали. Ш ептали про себя: — Уж росла бы скорее... А она так и не успела вырасти. Едва минуло В арваре пятнадцать — война началась. Мужиков и парней позабирали на фронт, сам Целицын ушел, а Василию опять отсрочку дали, мол, не годен по болезни. В а р ­ вара ж е думала, что судьба оберегает его и дает возможность и время, чтобы она наконец-таки подросла хотя бы до шестнадцати. Ей тогда день за месяц казался, месяц за год — так тихо росла она. В сорок вто­ ром, когда уж вроде пробил долгожданный час, стало не до женитьбы. В Великаны похоронки шли, одна за другой, горе кругом, слезы, бабы вдовели, сиротели дети — ор по убитым, словно верховой пожар, кидал­ ся от избы к избе, и поднимались в небо над Великанами черные дымы печали. Видно, совсем туго было на фронте в тот год: кому отсрочку давали по болезни — всех подобрали, подчистили, и снарядился Василий в обоз. Прощаясь с Варварой , он держал ее за руки, шептал захлебываясь: — Я приду, Варюшка! Приду, и поженимся! В обозе-то — не на передовой, живой буду! Ж ди , как война кончится — приду! Сел в сани, залихватски растянул гармонь, и лошадь, присев на задние ноги, с места взяла в галоп и понесла, понесла — только снег закружился. Варвара побежала следом, но в гл азах уж все двоилось, плыло от слез; дорогу под ногами потеряла, забрела по пояс в сугробы и остановилась. Сани с призывниками давно уж в лесу скрылись, а она все еще слышала гармонь. Василий играл на морозе и не жалел голо­ сов, хотя раньше берег, чтоб не запали на холоде и не огрубели ■мед­ ные планки...