Сибирские огни, 1988, № 2

просто его толкнуло в спину и бросило на землю. Наверное, он думал , что поскользнулся и упал, потому что хотел еще встать, и тянулся р у ­ кой к отлетевшей винтовке. Он подполз к ней на четвереньках и лег. Вдруг стало нечем дышать. Расстегнутая, великоватая шинель распла­ сталась на земле, как подбитые крылья, и враз отяжелела. Он едва пе­ ревернулся на живот, понимая, что захлебывается, и вздохнул. Изо рта хлынула кровь, только он не понял, что это кровь, не рассмотрел в сумерках. Казалось, течет серая, мутная вода и тут же исчезает, слив­ шись с серым льдом на застывшей земле. Он прилег на бок, думая все-таки подняться, и обнаружил, ^что из груди из гимнастерки торчит плоский осколок льда, величиной с л а ­ донь, а толщиной — в палец. Он хотел смахнуть его и только тогда по­ нял, что осколок другим концом глубоко сидит между ребер. А боли не было, только слабость и трудно вздохнуть. Он попробовал потянуть лед, но голые руки скользили, к тому же осколок был конусным. Он огля ­ делся, намереваясь позвать на помощь, но рота уж е рубила проволоку, лезла через нее, переворачивая деревянные ежи. За спиной, на болоте, кто-то кричал, видно, тоже звал на помощь. Голова вдруг отяжелела, каска тянула к земле. «Надо вытаскивать, — думал он.— А то лед от­ тает возле ребер и отпадет. Тогда не выташишь...». И тут ему пришла мысль прогреть пальцами отверстие и выдернуть за него. Он нашел место на осколке и приложил пальцы с обеих сторон... Ему казалось, что сознание он не терял, но рука почему-то соскольз­ нула и пальцы теперь протаивали мерзлую землю. Он лежал так, что видел сквозь осколок льда свои ноги в грязных сапогах и разрубленные ряды колючей проволоки, возле которых никого не было. Впрочем, нет, какая-то неясная фигура, согнувшись пополам, двигалась то ли к нему, то ли в сторону высоты. Он глядел на эту фигуру, с надеждой кликнуть на помощь, когда она приблизится, пока не понял, что это на проволоке висит убитый. И все-таки он лежал не один; на болоте все еще кричали... Л ед был чистый, прозрачный и лишь чуть изламывал предметы. Он хотел оглядеться и, показалось, уже повернул голову, но перед глазами все равно торчал осколок льда. Руки не двигались, как ни старался он поднять их, да и тело будто перестало существовать. Однако сознание оставалось ясным. Было уж е светло, за болотом поднималось невидимое солнце и оттуда же кто-то бежал, стуча сапогами по мерзлой земле, но никак не мог добежать. И тогда он подумал, что все это лишь ощ ущ е­ ния, какой-то мираж, а сам он уж е умер, вот и глаза заледенели, отче­ го и видится все, будто сквозь лед. В это время возле него заговорило сразу несколько голосов. «Сани­ тары! — догадался он.— Раненых собирают...» И вдруг почувствовал обиду, какое-то нетерпение. Захотелось крикнуть — а меня? Возьмите меня! Может, еще можно спасти, возьмите! Он силился открыть рот, но губы не слушались... Однако его будто услышали. Рядом оказалась их ротная медсестра, упала на колени, заглянула в самые глаза — отпрянула. — Погляди! — услышал он напряженный голос.— Его льдом убило! «Значит, убило,— подумал он. — Но все равно, погляди лучше, мо­ жет, живой еще? Ведь я слышу все, думаю...» Медсестра дернула осколок из груди и отломила его, возле самых ребер под гимнастеркой. И он сразу увидел все ясно, без искажений: руки сестры, свои сапоги и разметанную колючку. — Я живой! — будто крикнул он, однако сестра уж е бежала к д р у ­ гому, тому, что висел на проволоке. Он видел, как она сняла его, поло­ жила на землю, однако тут же выпрямилась и побежала дальше. А ми­ мо, тяжело буцкая сапогами, прошагал санитар с пустыми носилками. «Если не берут, значит, все,— решил он.— Значит, вот как умира­ ют... И ведь ничего не болит!.. Верно говорили, будто покойники после смерти еще видят все и слышат... Но почему так обидно? А? Меня же льдом убило!..» , .