Сибирские огни, 1988, № 2

Но првжде;:на рейде’Иокогамы, он еще'ра^ свиДел'ся с Р о с с и е й ^ с четырехтрубным гигантским броненосцем «Россия». И словно бы предчувствие рождает символическую картину: «Одного такого страшилища довольно, чтобы весь этот цветущий мирный уголок земли превратить в развалины. Но и одной маленькой вертлявой миноноски больше чем достаточно, чтобы уничтожить такое чудовище. И как бы в ответ на эту мою мысль четыре японских миноноски несутся к нашему крейсеру, на мгновение останав­ ливаются у самого его борта и снова скрываются в бухте. Не дай бог ни того, ни другого». В Нагасаки он побывал на заводах и в мастерских железных дорог и — «уже как специалист мог убедиться в поразительной настойчивости и самобытной талантливости японских техников, мастеровых... Без обиды для всех наших техников-инженеров, с чистой совестью скажу, что в сравнении с японскими техниками мы плохо обученные техники... которые все свое спасение видят в том, чтобы ни на шаг не отступать от всякого хлама рутины, осложняющего и удорожающего простое коммерческое дело... признаю их полное превосходство над нами, утешаясь при этом тем, что хоть этим не хочу походить на тех из наших, с противным апломбом невежества высокомерно тре­ тирующих тех, до которых нм очень далеко». В Америке сопоставление тамошних дорог е нашими поднимается у него до него­ дования против родных «заправил»: «Как приспособляются, как торопятся приспособиться железные дороги к жизни! Попробовали бы заправилы дорог здесь разыгрывать из себя таких невменяемых, та­ ких нежелающих считаться с требованиями жизни, таких даж е не понимающих со­ вершенно этой жизни, каковы наши заправилы. Здесь это было бы, впрочем, немысли­ мо... А мы гноим товары, пропускаем все сроки доставки, и если вынуждают нас платиться за это, то ведь не из своего ж е кармана платим, хотя в этом кроется одна из главнейших причин, почему наши дороги так плохо и так убыточно работают, по­ чему наша торговля несет такие убытки, почему, между прочим, теряем все больше и больше заграничные рынки». Не так редко можно услышать в нашем ж е обществе, что это при социалистиче­ ской плановости экономики государство привыкло брать на себя расплату за все про­ тори своих хозяйственных органов. А ведь оказывается, что это исконная черта русской государственности, когда казна расплачивается народными денежками за все нелепо­ сти своих подрядчиков. Это черта не социализма, а незаконно пробравшаяся в социа­ лизм из самодержавной системы государственности на Руси. Читаешь такие заметки Гарина и думаешь: вот человек, рожденный для нашего времени! Схожесть его критики с направлением критики в наши дни свидетельствует об исконности многих наших недостатков, в чем нам как бы совестно признаться. Мы приписываем их несовершенству социализма на данном этапе и субъективным факто­ рам, а суть в том, что слишком много груза прошлого мы перевалили сюда, в наши дни, через великий хребет Октябрьской революции. Да так с этим грузом и мыкаемся. Но, с другой стороны, явление такой личности, как Гарин, свидетельствует о том, что в народе всегда жили мощные силы, готовые к самым кардинальным преоб­ разованиям. Конечно, он в одиночку, или даж е в союзе с расширяющимся кругом единомыш­ ленников, не мог победить рутину в масштабе всей страны, но он с безоглядным му­ жеством совершал на практике ее прорывы в разных местах — и инженерным делом, й писательским словом. Николай Георгиевич возвращался в Россию через Францию и записки свои закан­ чивает такими словами: «...старый буржуазный строй отживает, и нигде это умирание, разложение заживо не чувствуется так, как в Париже». Он называет имена «руково­ дителей будущей культуры» социалистов Жореса и Геда — «я увидел, каким ключом бьет эта будущая жизнь там, видел свежесть, силу и веру этих людей». В повести «Инженеры», которую он писал урывками в эти годы и так и не закон­ чил, он говорит «о таком мировом факте, каково появление первого социалистического депутата в германском парламенте — Бебеля, действующего по законам, выработан­ ным Марксом». Так что Гарин-Михайловский вернулся из своего кругосветного путешествия-побега еще более убежденным в том, что нет другого выхода для человечества, кроме как социализм. Его не смутило высокое техническое развитие Японии и США, он не на