Сибирские огни, 1988, № 2

Побежали тут женщины к морю, от радости плача, И зажили бы счастливо все... Но случилось иначе: Вскоре с младшим добытчиком сталось неладное что-то. Снарядится ли в горы — пустым возвратится с охоты. Снарядится ли в море — вернется домой без улова. Заругают сородичи — выбежит вон из-под крова. Не глядит на родителей, сына не балует лаской. Горько плачет жена и на мужа взирает с опаской. Старший брат его на зиму дров за двоих наготовит. На меньшого скосится, сомкнет седоватые брови. — Отчего,— говорит,— столь неласковый ты и ленивый! Не ответит меньшой, лишь рукой отмахнется строптиво. Шесть годов утекло — отказался несчастный от пищи. Семь годов утекло — ускользнул его сон из жилища. Дни и ночи добытчик меньшой, не смежаючи вежды. Возле моря сидит, околдованный далью безбрежной. Все сидит он, все ловит прибоя неясные вести. Все тоскует, все слушает вегрши зовущую песню; Гляжу в полуденную даль — молю. Гляжу в полуночную даль — молю. Качаясь на тихой волне, явись! Качаясь на шумной волне, явись! На синей волне, На алой волне. На черной волне Явись! Зимнею полночью Лунный свет На белом снегу Рисует твой след. На плотном снегу. На рыхлом снегу Вижу знакомый след. Шепотный ветер в летних кустах. Как слово любви на твоих устах. Как нежное слово. Как жаркое слово На алых твоих устах. Гляжу в полуденную даль — молю. Гляжу в полуночную даль — молю. Холодом веет Утренний свет. Ни следа, ни слова нет. Тело твое белее снегов. Лодка твоя быстрее ветров. Сердце твое добрее богов, —. Явись на страждующий зов! Без домашних трудов и прилежных добычливых дел Всю весну, как бездомный, добытчик на взгорье сидел. И отважную песню его над пучиной морской Заглушали ветра, чтобы грех не случился какой. Может быть, эта песня была, словно лед, холодна. Может, светом неярким светила земле, как пуна. Может, искрами брызжа, летела падучей звездой. Может, раненой чайкой дрожала над алой водой. Может, лодкой ослушной ушла бы к чужим берегам,— Но владеющий кысом не смеет перечить богам. Летом умер поющий. Отправился к предкам во млых'. Только небо и солнце в глазах отражая своих. Мимо взгорья, где пал он, добытчики ходят молчком,— На Ыхмифе нельзя об умерших болтать языком. Перевела с нивхского Наталия ГРУДИНИНА * Владимир Михайлович САНГИ родился в 1935 году в стойбище На- биль Ногликского района Сахалинской области. Поэт, прозаик автор нивхского алфавита (1979 г.), нивхского букваря (1981 г.), учебника нивхского языка и книги для чтения (1984 г.). Произведения В.тдимира Санги переведены на многие языки народов зарубежных стран и СССР. Член Союза писателей. Живет в Москве. ^ Млых — потусторонний мир.