Сибирские огни, 1988, № 2

Хы, это что ж там вдали зачернело! Очи от солнца рукой заслонив. Старший из братьев глядит и не верит; Там, вдалеке, незнакомый залив Моет поросший кустарником берег. Чей это край! Во владеньях чужих Путник измученный станет ли гостем! Э, коль судьба Не остаться в живых — Лучше на суше сложить свои кости. Братья вдоль берега лодку ведут. Медля ведут против ветра тланила '... Хы, да ведь путников вроде бы ждут! Лодку встречать аж толпа привалила. Что это! Тот о пяти головах. Тот о шести... Да не уньршки ли это! Лучше мужчине погибнуть в волнах. Нежели в страшных зубах людоеда! Вдруг сквозь толпу протолкался один. Рослый, плечистый, с широкою грудью. Крикнул: — Не бойтесь! До самых седин Вы доживете, отважные люди! Уньршки не губят искусных пловцов. Наши владенья мы чаем утроить. Будете ль вы по науке отцов Лодки для нашего племени строить! Чувствуют путники, что неспроста Уньршк обещает им жизнь за работу. Лодки у ворога — сплошь береста,— Что там война — не годны для охоты! Старший внимательно глянул в лицо Младшему. Тот усмехнулся в печали; — Хы, запродать им науку отцов! Лучше назад в океанские дали! Дрогнула лодка и прянула вспять От ненавистных посулов бесстыдных. Кинулись уньршки ее догонять. Столько их в море, что моря не видно! И догнала берестянка одна Лодку усталых добытчиков наших!.. Вдруг налетела большая волка. Лик у волны по-звериному страшен. Кормчий убрал рулевое весло,— Знает он. Как совладать с непогодой, Л берестянку в куски разнесло, С криками уньршки посыпались в воду. Плавать они не умеют — беда! Тщетно богов о спасении просят. Топит врагов штормовая вода. Берестяные обломки уносит. Прочие лодки в испуге назад Бросились, черпая воду бортами. Сызнова с братом беседует брат: — Может, на берег пробраться кустами! Низко нависли они над водой. Тайно причалим и выйдем на взморье. Ежели встретимся с новой бедой. Все же на суше умрем, а не в море!.. Лунг-ква,— лодка плывет, Лунг-ква,— лодка поет. Сделана лодка Из тополя крепкого. Ходит за рыбою. Ходит за нерпою. Руки отца Ее мастерили. Чисто строгали. Тонко рубили. Мастера хвалят Люди недаром — Выдержит лодка Моря удары. Если же близко К берегу бродит, Мели обходит, Камни обходит. С честными в дружбе, С добрыми в дружбе. Служит хозяевам Верную службу. Вот она в тень Кустов заплыла,— Лунг-ква, лунг-ква! Пляшет, поет В кустарниках ветер. Лодку теперь Никто не заметит. Смерилось. Положенный путь завершая, Алое солнце купается в море. Волны вечерние, с лодкой не споря. Бисерной пеной корму украшают. Крепко сжимая весло рулевое, Лодку направил вдоль берега кормчий. Вот бы на берег им выбраться к ночи! Вот бы пристанище встретить какое! Хы! То ли камень возьгесся над сушей, То ли керафа ' высокая крыша... Ветер, вздыхая, кустарник колышет. Звуки мешает добытчикам слушать. Молвит старшой; — Подберемся поближе,— Уньршки не строят такие жилища! Может, ночлег раздобудем и пищу. Вроде, дымок я над крышею вижу. Волоком лодку втащил он на берег. АЛладший помог, За уключину взявшись. Трижды споткнулись И трижды поднялись — Все ж добрались до незнаемой двери. * Тланила — холодный юго-восточный ветер. * Кераф — летнее жилище. Стали покашливать, но лишь собака Взлаяла возле жилья одиноко. Глядя на дом укоряющим оком. Думает старший: «Опасно, однако. Первым войду я и, если не выйду. Брат мой тотчас убежит от керафа». Но лишь вошел. Пригибаясь от страха,— Мигом пропали и страх, и обида. В левом углу, Где хозяйское место. Женщина дивная молча сидела. Тканью неплотной одетое тело Лунно мерцало серебряным блеском. Трубка во рту иноземной работы, Серьги струят голубое сиянье. Шапка расшита цветными камнями. Только лицо невеселое что-то. Только глаза холодны и надменны. Как у невидящей, смотрят куда-то... Кликнул добытчик наш младшего брата Глянуть на облик ее несравненный. Тут она встала, к лабазу сходила, В пламя сухих накидала поленьев,^