Сибирские огни, 1988, № 2

и не развалившись, ушел в воду и остался так стоять, нелепый и странный. В сильный ветер поскрипывал вороток, и позвякивала цепь о бадью , аккуратно, по-хозяйски перевернутую на устьевом венце. Глянешь — и подступает к сердцу целомудренный детский страх... Однако на той стороне Рожохи, прямо напротив Великан, намы­ вался^ чистый, не тронутый человеческой ногой песок. Цветом белый- белый, и лишь чуть зарябленный ветром, отчего кажущийся полоса­ тым, если смотреть издалека. Д а еще у самой воды заметны были крестики птичьих лапок. Дикого окраса песок этот нарастал с каждым годом ровно, на­ столько, насколько обвалился великановский берег. Стерильный песок вначале нарастал густым хвощем и хлыстовым тальником, но скоро его задавили молодые черемошники. Так что выходило, будто и они переселились на другую сторону. Д а не просто переселились, а, рухнув с нашего берега в Рожоху, вымокли там, отмылись и потом отбелились на солнце, как отбеливаются домотканые холсты. Можно было бы сказать, что река, совершая эту великую разр у­ шительную работу, ищет новое, удобное русло, бунтует и омолажива­ ется, чтобы стать еще краще и чище. Но все ее подобные устремления заканчивались всегда одинаково, и примеры тому были. Рож оха выписывала огромную петлю с узким перешейком-горловиной, затем пробивала ее, прорывалась и становилась прямой, негнущейся и скучной, как водосточная канава. А прямые реки — увы! — всегда мутные и грязные. Может, потому в природе и не бывает прямых рек? Старое же русло — долгая часть жизни реки — скоро отмирала, и отмытые, ослепительно белые пески покрывались илом, затяги­ вались тиной, осокой и дурным кустарником. Старица еще некоторое время лежала возле реки, словно потерянное ожерелье, еще побле­ скивала загадочно темнеющая вода, потом берега и вовсе заболачи­ вались, обрастали кочками, а русло заносило вязкой глиной. Ступишь в воду — вода пузырится, словно испускает последний горький вздох. Но пока было неизвестно, что на сей раз задумала Рожоха. Она подошла к самым крыльцам изб, дотянулась до белых лесов Божьего озера и вдруг замерла в нерешительности. О ставалось лишь гадать: может, постоит и уйдет в прорву по прямому руслу, не нарушив жилья, а может, привыкнет, приживется и будет стоять у порогов до скончания веков? Ведь зачем-то она отстирывала весь тот берег, зачем-то выбелива­ ла его, словно избу к празднику? Если весенним днем после черему­ ховых холодов глянуть на ту сторону с нашего берега — от белизны и глазам больно... Томск — Ленинград — Вологда 1 9 7 9 -1 9 8 6 гг. * Алексеев Сергей Трофимович родился 20 января 1952 г. в пос. Алей- ка Зырянского района Томской области. Закончил Томский геолого-разве­ дочный техникум, работал геологом на Таймыре, инспектором ОУР в Томске, автор семи книг (романы «Слово», «Рой», повести «Материк»), лауреат премии СП РСФСР и премии Ленинского комсомола. Член Союза писателей. Живет в г. Вологда.