Сибирские огни, 1988, № 1

Меня колду«ьнь в сорок нет!.. И кровь поет: — Восстань, поэт! В зарю и ветер настежь двери, Чтобы воочию поверить В блистанье белого крыла! Любовь зовет и ждет тепла Родной щеки, как речка солнь^а. Как избяного веретенца Голубоглазый в поле лен! Мой роковой московский звон Я слуьнаю в твоих бумажках, И никнет белая ромашка Моих седин на бисер строк. Где щебет зябликов и сок Румяных пихт под той же Вяткой. Благочестивою лампадкой Не сыто сердце... Ад иль рай. Лишь поскорее прилетай! И про любовь пропой с дороги Касаткою под кровлей нашей. Пусть бороду могильщик вспашет. Засеет прахом и песком,— Я был любим, как любят боги. Как водопад — горы отроги. Чтоб жить в глубинном и морском. О, друг! Березовой сережки Ты слаще старому клесту,— Он верен песне и кресту И ронит солнечные крошки В лесную темь и гяуботу. Чтоб у лосенка крепли рожки За живописную мечту! Чтоб мой совенок ухал рьяно. Пугая лесовиху-темь, И в тициановский гарем Стремил лишь кисть, а дуДку Пана Оставил дружбе на помин О том, что есть Москва и Клин Египтоокая Россия, И что любовь всегда Мария У ног Христа, как цвет долин. 1932