Сибирские огни, 1988, № 1

гда вкладывал сыну в манеж мяч. То, что тот чертенок делал с мячом, никак нельзя было назвать суммой приемов, техникой, навыком, нель­ зя было определить ни одним из принятых терминов, нет и нет, то, как они, мальчик и мяч, чувствовали друг друга, то, как они друг к другу относились, больше походило на сговор, заговор, ворожбу, нарушение физических законов, выглядело обыденно, просто, это была пугающая простота гениальности. Конечно, до классного игрока шагать да шагать, есть недоработ­ ки, изъяны, слабо для своего роста играет головой, плохо падает, неодинаково хорошо бьет с обеих ног, останавливает мяч почему-то внешней стороной стопы. Семен Семеныч дал что мог, что дальше? Вот когда могли бы выйти на сцену воскресные друзья-товарищи, вот с каким дальним прицелом год за годом гробил законные выходные Се­ мен Семеныч. Но это уровень второй лиги, потолок для местных на­ чальников. Ради этого не стоит огород городить. Это не уровень для Кирилла, так, провинциальная костоломка, два десятка молоденьких Семен Семенычей лениво сражаются за место под солнцем. Надо везти парня в столицу, показывать. Жена в штыки, у мальчи­ ка сложный возраст, мальчик впечатлительный, поддается влияниям, там интернат, спортивная богема, непредсказуемое развитие, теща в слезы, на работе запарка, дочка шепчет в ухо, миленький, любимень- кий, не увози моего Кирьку. Семен Семеныч дал слабину, смалодушни­ чал, тем более что и в сыне особого горения не видел. Решил выждать год-другой. Пока суд да дело, стал подпускать парня за дубль мест­ ной команды; Кирилл, чудило, приходил с тренировки, бежал в парк, где на хоккейной коробке пинало пузырь местное пацанье. Кирилл по­ любил игру. Это обстоятельство отца убаюкало. И тем более неожиданно про­ звучал отказ, когда год спустя Семен Семеныч твердо и однозначно сказал сыну: «Собирайся». Отказался Кирилл наотрез. Как, что, поче­ му? Да не почему, без причин, дурак потому что, и все причины. Лю­ бовь, видите ли. Когда жена пояснила, в чем дело, у Семен Семеныча отлегло, ну дает парень, девчонка, надо же, в отца ухарь, блажь, прой­ дет. Не проходило. Смешно, честное слово, смешно, из-за какой-то пигалицы, по собст­ венной дури, ломать себе жизнь. Если на то пошло, уж чего-чего, а это­ го добра вокруг футбола!.. Ладно, в конце-концов дело сугубо личное, но ведь надо здраво глядеть на вещи, кто он и что он, сын его, что мо­ жет он предложить любимой своей, что, кроме могучего сложения да телячьих нежностей, нельзя ведь жить только минутой. Если есть серьезное чувство, значит, ты просто обязан подумать о своем будущем. Я уж не говорю о том, что это прямой твой сыновий долг. Главное, это даже гражданский долг, да-да, кроме шуток, будем откровенны, твой талант не принадлежит только тебе, это, если хочешь знать, уже нацио­ нальное достояние, и закапывать его в землю — значит подрывать престиж отечественного спорта. Семен Семеныч знал, как надо говорить со своим сыном. Не срабо­ тало, уперся Кирилл глухо. Оставалось загибать пальцы, делать от­ крытия. Мальчик, оказывается, элементарно, житейски глуп, это ниче­ го, это наживное, пройдет, абсолютно не честолюбив, вот это по-на­ стоящему плохо, игрок должен быть с честолюбием преогромным, вы­ казывает твердый характер, это хорошо, равнодушен к так называе­ мым благам, и хорошо и плохо, ни в грош не ставит отца, плохо из рук вон, способен на глубокое чувство, разумеется — хорошо, наплачется с этим чувством, нахлебается под завязку. Дурак, короче, отлично, с него, с отца, взятки гладки, было у матери два сына... Семен Семеныч решил выждать, терпение, нервы в кулак, ничего страшного, рано или поздно это должно было случиться, забьет гол, успокоится, по-иному на эту самую любовь посмотрит, войдет во вкус, тот еще забивальщик будет, кровь-то, чай, отцовская. Да и хватит его беречь, пусть наигрывается с мужиками, поймает игру, сам заноет, а 98