Сибирские огни, 1987, № 12

Только на третий день измученные повстанцы спустились к реке Загрехе и остановились в небольшой деревне Куташ. Здесь, внизу, было тепло и солнечно. Жители Куташа удивлялись: какой снег, откуда ему взяться, если до покрова еще далеко? И партизаны поглядывали те­ перь на далекие, как бы отодвинувшиеся вершины Плесовщихи со смешанным чувством страха и гордости: неужели и в самом деле пре­ одолели они этот гибельный перевал?.. Вернулись с верховьев Загрехи, из монастырских угодий, куташские мужики и рассказали: какой-то красный отряд захватил женский мо­ настырь и вторые сутки бесчинствует, изгаляется над послушницами... Третьяк не поверил: — Быть такого не может! Что за отряд? Каким числом? — Числа не ведаем, — отвечали мужики. — Может, сто, а может, и двести. А командует имя Белокобыльский... Никто, однако, ничего толком не мог сказать о Белокобыльском — кто он, что и откуда? Мало ли нынче всяких отрядов... — Но этот выдает себя за красного! —- возмущался Третьяк. — Вон какую молву разносят по Горам... Надо пресечь. Решили выступить немедля. Отдохнувший за ночь отряд спешно двинулся вверх по Загрехе. И часа через два был уже на подходе к жен­ скому монастырю, раскинувшему свои строения на высоком бугре. Ви­ днелся издали белокаменный собор, золотом отливали на синем фоне причудливые кресты... — Неужто храм? — удивился Третьяк. — В такой глухомани? — Храм и есть, — подтвердил Акимов. — Лет пять назад его тут воздвигли. Стараниями игуменьи Серафимы... И все-то он знал, Акимов. Разговор оборвался. И все внимание те­ перь было сосредоточено на узкой тележной дороге, петлявшей редко­ лесьем, вдоль реки, потом круто забиравшей вверх, по косогору, к темневшему в полуверсте монастырскому двору. Двор был обнесен глухим и высоким заплотом, будто крепостной стеной. Троих партизан послали, чтобы они проверили надежность мона­ стырских ворот и распахнули, когда понадобится. Они и распахнули их по первому сигналу... Глухо загудела земля под копытами лошадей, ударило в лицо встречным ветром. Отряд ворвался на монастырский двор внезапно, без выстрелов и без криков — так было приказано. Метнулись не­ сколько человек, поспешно хоронясь за бревенчатыми стенами завозни, подле двухэтажного дома, в окнах которого мелькнули и тут лее ис­ чезли какие-то лица... Чутье подсказало Третьяку, что именно этот дом надо брать в первую очередь, не мешкая и не давая опомниться осажден­ ным... Дом тотчас был окружен. И Третьяк с Акимовым и Огородйи- ковым первыми ворвались в него, распахнув тяжелую наружную дверь. Какой-то насмерть перепуганный верзила столкнулся с ними в коридо­ ре, сивушным запахом разило от него, как из винного погреба. Ого­ родников схватил парня за воротник и тряхнул изо всей силы: — Где ваш... командир? Белокобыльский где? Отвечай мигом!.. Парень, заикаясь и мотая головой, с усилием выдавил: — Там... в трапезной... с игуменьей гуляет. — Где? — рявкнул Степан, размахивая револьвером. — Трапезная где, пьяная твоя рожа? Парень зажмурился и втянул голову в плечи, ожидая выстрела, но уже в следующий миг инстинкт подсказал ему иные действия — и он по-заячьи, скачками, кинулся по узкому лабиринту коридоров, указы­ вая дорогу к трапезной... А следом спешили партизаны. Тяжелое ды­ хание и топот заполнили коридор, указывая дорогу к трапезной... будто где-то рядом бухали молоты и раздували десятки кузнечных мехов. Третьяк ударом ноги открыл дверь трапезной, шагнул через по­ рог — прямо перед ним за длинным деревянным столом сидело не- 86