Сибирские огни, 1987, № 12

«Омск, Министерство внутренних дел. Просим утвердить уездное управление правительственной милиции. Каракорумуправа». «Онгудай, Чекуракову. 10 декабря 1918 года. Срочно выезжайте в Барнаул. Губсобрание с целью защиты интересов Каракорума. Г. Гур­ кин». Это была последняя телеграмма, подписанная председателем Кара- корум-Алтайской управы. Спустя пять дней по приказу начальника во­ енного гарнизона Бийска Гуркин был арестован, и ему предъявили об­ винение по статье 100 уголовного уложения — «в насильственном пося­ гательстве на выделение Горного Алтая в самостоятельную республику Сйрат». Истинных же причин столь неожиданного ареста никто не знал, считали это недоразумением, ошибкой. Доктор Донец и брат художни­ ка Степан Иванович поехали в Бийск за разъяснением, и капитан Травин, исполнявший обязанности начальника военного гарнизона, выслушав, хмуро и твердо сказал: — Россия должна быть единой и неделимой... И никому не дозволе­ но рвать ее на куски. Гуркин будет отвечать по закону;, Никакие доводы не могли переубедить капитана. Возможно, Сыграла какую-то роль и личная неприязнь капитана Тра­ вина к художнику, но это уже из области предположений... Гуркин был заключен в Бийскую тюрьму. Спустя месяц после ареста Гуркина верховному правителю была на­ правлена телеграмма с просьбой разрешить алтайской депутации пред­ ставиться лично ему, адмиралу Колчаку. Втайне Степан Иванович надеялся, что с глазу на глаз легко будет убедить Колчака в невиновности брата, и адмирал, человек образован­ ный и великодушный, прикажет его освободить. Однако время шло, а разрешения на аудиенцию у верховного пра­ вителя все еще не было. Надежда, вспыхнувшая первоначально, посте­ пенно угасала... В середине февраля в горах начались снегопады, и все дороги пе­ ремело. 29 Адмирал был возмущен полученной накануне телеграммой, в кото­ рой английский и французский премьеры настаивали на утверждении генерала Жанена главнокомандующим объединенными войсками на всей территории Сибири. Колчак трижды перечитал телеграмму, словно пытаясь в подтексте найти нечто такое, что могло бы его успокоить, и, не найдя, швырнул ее на стол. Плотный голубоватый бланк, скользнув по гладкой дубовой поверхности, спланировал вниз... Тельберг подхва­ тил его на лету, не дав упасть, и аккуратно положил на место, поверх других телеграмм и писем, адресованных лично адмиралу. Затем так же аккуратно собрал бумаги, подписанные верховным правителем, но уходить не спешил. Стоял, скосив глаза на перочинный ножик, лежав­ ший на столе, на деревянные подлокотники кресла, которые изрезал адмирал этим ножом, и поморщился: управделами с отвращением и даже с каким-то внутренним страхом относился к холодному оружию... Адмирал стремительно ходил по кабинету, от стола к двери и обрат­ но, почти неслышно ступая по ковру. Сухое, резкое лицо его было гнев­ ным, а крупный с горбинкой нос, казалось, еще больше выступал над бледными, чуть впалыми щеками. Наконец он остановился посреди ка­ бинета и холодно, остро глянул на управделами, точно и его подозревал в сговоре с иностранцами. Тельберг слегка поежился под этим взгля­ дом. — Такого приказа я не подпишу, — сказал адмирал. — Это перехо­ дит всякие границы. И я не позволю так бесцеремонно вмешиваться в наши внутренние дела... Нет! Извольте знать меру! — После этой ти­ рады адмирал как бы иссяк и надолго умолк, задумавшись. Странное 48