Сибирские огни, 1987, № 12

— Потише там нельзя? За ворот сыплется... — Потерпи, браток,— усмехнулся Найденов.— Сейчас мы тебе не только за воротник насыплем... Солдаты засуетились, разбирая лопаты, поспешно связывая приго­ воренных. Кто-то отчаянно сопротивлялся, его ударили по лицу. Возня. Пыхтенье. Ругань. — Долго вы еще будете возиться? — раздраженно спросил Сатунин. Солдаты подталкивали, теснили связанных к обрыву ямы. Один из них, высокий, худощавый, в разодранной напрочь рубахе, встал рядом со стариком и ободряюще улыбнулся разбитыми губами: — Выше голову, дядька Митяй! Пусть посмотрят, как умирают большевики. I — А ты, комиссар Селиванов, умирать не боишься? — спросил Са­ тунин. И они с минуту смотрели друг на друга в упор .—п Или только делаешь вид, что все тебе нипочем? — Страшно тем, кому не за что умирать,— ответил Селиванов.— Таким, как ты, самозваный атаман, или как вон тот господин, кото­ рый лежит под кусточками... Вы еще с ним найдете общий язык. — Может, и найдем. Жаль, что с тобой не нашли. Последний ^ раз предлагаю: скажи, где скрывается Огородников, и мы пощадим тебя... — Избавь меня от этой пощады. А Степан Огородников сам вас найдет. И тогда... Сатунин, не дав ему договорить, коротко и резко толкнул, Селиванов потерял равновесие — и лицо его, с как бы забытой на нем усмешкой, мелькнуло над земляным бруствером... Степан Гуркин отвернулся и быстро пошел прочь, по жесткой траве, через поляну, слыша за спиной крики, стоны, скрежет лопат и глухой, твердый стук падающей в яму земли... Гуркин пересек поляну и вскоре увидел Донца. Доктор сидел подле телеги, привалившись спиной к колесу. Неподалеку, под березой, стоял солдат с винтовкой в руке, вид у него был сонный и равнодушный. Доктор, увидев подходившего, выпрямился и сильно побледнел: — Степан Иванович... господи, боже мой! — Силы, однако, оставили его, и он, обмякнув, снова привалился спиной к колесу.— Если б вы только знали, что они тут вытворяли надо мной... Невероятно! — Ничего, ничего, Владимир Маркович, теперь все позади. Сегодня мы с вами уедем в Улалу. — Меня освободят? — Вы уже свободны. — Наконец-то! А то уж я и не надеялся выбраться отсюда... Вдруг наступила тишина. Странная. Оглушающая. Степан Гуркин почувствовал ее не слухом, а всем существом своим и, медленно повер­ нувшись, посмотрел туда, откуда текла, исходила эта тишина. Поляна была все та же, однако что-то было не так, что-то переменилось на ней. Как и прежде, синело над головой небо, духмяно пахли травы, блестела на повороте река, лишь темный земляной бугор, насыпанный неровно, казался тут лишним, ненужным и мешал, как соринка в глазу... И еще Гуркин заметил: людей стало меньше. Несколько солдат, воткнув лопа­ ты в землю, жадно и торопливо курили, вполголоса о чем-то перегова­ риваясь. Сатунин стоял уже подле своего коня и что-то объяснял, вы­ говаривал Найденову. Тот повернулся к солдатам и негромко приказал: — Кончай перекур! Да лопаты не забудьте. Степан Гуркин, проходя мимо свеженасыпанного земляного бугра, невольно задержал шаг. Солдаты, разобрав заступы, удалились. А на гребень холма опустилась большая черная ворона, посидела, дергая хвостом, отрывисто каркнула и взлетела. Раскаленный воздух мрел и дрожал перед глазами. Вдруг почудилось: откуда-то снизу, из-под зем­ ной толщи, бугрившейся здесь, посреди поляны, вот.под этим наспех и не- 42