Сибирские огни, 1987, № 12

— А вы по какому праву предъявляете мне эти требования? —спро­ сил Сатунин.—Считаете мои. действия незаконными? — Н ея один так считаю. Правительство такого же мнения... — Какое правительство? — не вынимая ноги из стремени и нахо­ дясь в столь неловкой для него позе, насмешливо прищурился Сату­ нин.—Законность нынче не в моде и говорить о ней, по меньшей мере, глупо. Что еще? — Вами арестованы служащие управы. Двое из них больны. И я как врач вынужден констатировать... — Ну, хватит! — оборвал его Сатунин.—Найденов! —Унтер-офицер был рядом,—Доктор очень жаждет быть в нашем обозе. Возьмите его... под стражу. — Меня? —изумился и не поверил Донец.—Но это... это же наруше­ ние всяких норм. — Нормы, гражданин доктор, я сам себе устанавливаю. — Я член управы. — Плевать мне на вашу управу! —Сатунин сел, наконец, в седло и, тронув коня, добавил насмешливо: —Среди арестованных есть больные... вы же сами кон-ста-ти-ровали. Так что врач нам нужен позарез. Татьяна Николаевна изменилась за эти дни до неузнаваемости —ли­ цо осунулось, потемнело, движения были вялыми и неуверенными. Види­ мо, ей не сказали, куда и зачем ведут, и она растерялась, увидев Гурки­ на. Григорий Иванович подошел к ней. Взгляд ее остался холодным и от­ сутствующим. Он осторожно взял ее руку, и рука ее тоже была холодной и безответно-вялой. — Здравствуйте,—сказал он тихо.— Вы очень устали, Танюша? — спросил и вдруг понял всю неуместность и бестактность этого вопроса.— Успокойтесь. Очень вас прошу, Таня, успокойтесь. Теперь все самое худ­ шее позади. Теперь вас никто не обидит...—говорил и видел, что она как будто не слышит. Гуркин умолк'и с минуту разглядывал ее лицо, отре­ шенно-холодное, безразличное, с резкой и некрасивой складкой у рта, делавшей ее какой-то неузнаваемо другой, непохожей на себя; и он еще заметил густо наплывшую синеву под глазами, безвольно опущенные плечи... «Боже мой! —подумал, он, чувствуя перед ней и свою вину.— Что они с ней сделали!» Потрясение было столь велико, что, в конце концов, он и сам расте­ рялся, не зная, что делать. Он усадил ее в кресло, подле стола, потом выглянул в соседнюю ком­ нату и попросил там кого-то приготовить чай и позвать доктора... Когда же он снова вернулся к столу, Таня сидела, неестественно выпрямив­ шись и слегка запрокинув голову, и беззвучно плакала. Губы ее криви­ лись и вздрагивали, слезы текли по щекам. Гуркин обеими руками взял ее за плечи, и она вдруг прижалась к нему, не в силах больше сдержи­ вать рыдания. И долго не могла успокоиться. — Ну, ну, теперь что же, теперь уже ничего...— бормотал он, чувст­ вуя, как у самого холодеет и сжимается все внутри.— Прошу тебя, успо­ койся. Ну? Она кивнула, всхлипывая и закрывая ладонями заплаканное лицо. — Григорий Иванович, скажите, что мне делать? —спросила, не под­ нимая головы.— Как дальше жить? Гуркин провел рукой по ее волосам, погладил, как маленькую, и тихо сказал: — Прежде всего, Танюша, тебе надо отдохнуть, успокоиться. Прийти в себя. — Во мне ничего не осталось... — Это пройдет. 2 Сибирские огни № 12