Сибирские огни, 1987, № 12

хам, которые это понимают. Личность стар­ ца Амвросия, которая является прообразом Зосимы, произвела на Достоевского боль­ шое впечатление; с умилением говорил он о нем после своего возвращения из паломни­ чества. Успех «Дневника писателя», энтузиазм, с которым петербуржцы принимали Достоев­ ского на литературных вечерах, уважение, которым он пользовался среди студентов, привлекли к нему внимание людей, интере­ совавшихся меньше литературой, чем поли­ тикой своей страны. Эти люди видели так же ясно, как и Достоевский, что про­ пасть между народом и интеллигенцией расширяется с каждым днем. Они желали перекинуть мосты через нее. < .„ > Вокруг моего отца образовался кружок из патрио­ тов, среди которых наиболее значительным был генерал Черняев. < ...> Генерал Черняев был пламенным славяно­ филом. Растроганный несчастной судьбой славянских народов, он отправился в Сер­ бию, создал там армию из добровольцев и храбро бился с турками... В конце концов славянские народы были освобождены от оттоманского ига. Эта война только что за­ кончилась, и Черняев вернулся в Россию. Впоследствии он был назначен генерал-гу­ бернатором наших центрально-азиатских провинций, но в 1879 году он жил со своей семьей в Петербурге и навещал Достоевско­ го каждый день. Всегда, когда я входила в комнату своего отца, я встречала там гене­ рала, сидящим на его привычном месте на диване и живо дискутирующим о будущем объединении всех славянских народов. Мой отец очень интересовался этим вопросом. Только что в Петербурге было, основано Славянское благотворительное общество под председательством большого русского патриота князя Александра Васильчикова. Вице-президентство было предложено мое­ му отцу, и он охотно принял его. Он так серьезно исполнял свои обязанности, что ли­ шал себя сна, чтобы присутствовать на засе­ даниях общества, происходивших после обеда. Так как Достоевский привык ло­ П Р И М Е Ч А Н И Я 1 Речь идет о плац-майоре В. Г. Кривцове,' о котором Достоевский писал брату 22 февраля 1854 г.: «...Плац-майор Кривцов — каналья, каких мало, мелкий варвар, су­ тяга, пьяница, все, что только можно представить отвратительного» (Достоевский Ф. М. Письма, т. 1. М,—Л., 1928, с. 135). Но Кривцов не был комендантом крепости, Комендан­ том был полковник Алексей Федорович де Граве (1793—1864). 2 Неточно. Речь идет об А. Ф. де Граве, который был комендантом Омской крепо­ сти со дня прибытия туда Достоевского. 3 Из письма Достоевского от 21 августа 1855 г,— Достоевский Ф. М. Письма, т. 1. М,—Л., 1928, с. 159. 4 С. Ф. Дуров умер в 1869 г. 5 Речь идет о выдающемся казахском просветителе, этнографе, путешественнике Чо- кане Валиханове (1835—1865). 6 Александр Егорович Врангель (1833—1915) был назначен прокурором в Семипа­ латинск от министерства юстиции. 7 Врангель А. Е. Воспоминания о Ф. М. Достоевском в Сибири 1854—1856 гг. і СПб., 1912. 8 Не совсем точно. Воспоминания А. Врангеля, действительно, самые полные ме- . муары о жизни писателя в Семипалатинске, но есть еще воспоминания: Сытина 3. Из житься поздно, он не мог заснуть ранее 5 часов утра; но в дни заседаний он велел себя будить в 11 часов. < ...> ПОСЛЕДНИЙ ГОД ЖИЗНИ ДОСТОЕВСКОГО Достоевский вернулся победителем в Старую Руссу 15, где мы жили летом. «Как жаль, что тебя не было, в Дворянском соб­ рании, — сказал он своей жене. — Как я сожалею, что ты не видела моего успеха!» Верная принципу экономии, моя мать не решилась сопровождать своего супруга в Москву. Она начала уговаривать его, как только предоставится возможность, снова ехать в Эмс, чтобы пройти свой обычный курс лечения, но Достоевский больше не думал о лечении. Он был занят тем, что пи­ сал тот единственный в своем роде номер «Дневника писателя» 1880 года, который вышел в августе и имел громадный успех. Достоевский хотел закрепить новую мысль, высказанную им на Пушкинском праздни­ ке. < ...> Достоевский надеялся, что сможет пройти курс лечения в сентябре, но потом отказался от своей поездки за границу, так как был утомлен волнениями, связанными с его триумфом и политической борьбой. Он думал, что сможет обойтись один год без Эмса. Ах, он не предполагал, насколько был уже подорван его бедный организм! Его железная воля, идеал, горевший в его серд­ це и наполнявший его воодушевлением, ввели его в заблуждение в отношении своих физических сил; на самом деле физические силы его всегда были незйачительными. Он только что хотел предпринять публи­ кацию «Дневника писателя», программой которого должен был служить единственный номер 1880 г. Так как «Братья Карамазовы» были окончены, Достоевский стал публици­ стом и снова устремился на поприще поли­ тической борьбы. Первый и, к сожалению, единственный январский номер «Дневника писателя» 1881 года, содержит всю его программу. Это завещание Достоевского... 169