Сибирские огни, 1987, № 11

подполковником Катаевым, главным военспецом Каракорума, доктором Донцом и Аргымаем Кульджиным, самым богатым алтайским баем, с которым работают они рука об руку... — Прибавьте сюда главных «советников» Каракорума,— подсказал Селиванов,— профессора Анучина и бывшего министра Шатилова, Каракорум — это их детище. — Д а , да,— согласился Фадеев,— и этих тоже следовало бы взять под стражу, да где их найдешь! Не знаете, Георгий Константинович, где сейчас находятся Анучин и Шатилов? — Сегодня есть дела поважнее,— ушел от прямого ответа Соболевский. Встал, опершись обеими руками о край стола, и с минуту постоял молча, словно взвешивая все «за» и «против», чтобы, пользуясь своими полномочиями, принять окончательное решение.— Ну, вот что, товарищи,— проговорил наконец,— я вас выслушал внимательно. Теперь послушайте меня. Кайгородова и прочих будем судить по всей строгости революционного закона. Что касается Гуркина... считаю ваше решение поспешным и несостоятельным. — То есть как это несостоятельным? — вспыхнул и даже привстал Фадеев.— Товарищ Соболевский, по-моему, вы берете на себя... — Да! — перебил его Соболевский.— Арест Гуркина отменяется. Мной. Членом Центросибири. В противном случае вам придется арестовать не только Гуркина, но и меня,— он задержал взгляд на Огородникове.— Конфликт между Бийским Совдепом и Каракорум-Алтайской управой будем решать мирным путем. А посему: вооруженный отряд необходимо сегодня же отвести от Мыюты. Огородников поднялся и молча вышел. * * * Деревня выжидающе притихла. Что-то будет, куда повернут события? Вчера еще хозяйничал тут Кайгородов, требуя от мыютинцев безоговорочного подчинения Каракорумскому Округу, а сегодня власть снова в руках Совдепа, он и вершит суд на каракорумцами... Что же будет завтра? Вскоре после того, как Огородников, хлопнув дверью, покинул совещание, по улице, со стороны Бийска, проскакал всадник на взмыленном коне. Донесение, которое он вез, было сверхважным, экстренным, и гонец не щадил ни себя, ни лошади. Осадив ее подле дома, где размещался штаб, всадник кулем свалился на землю, и двое бойцов подхватили его под руки... Когда подошел Огородников, нарочный уже немного отдышался и пришел в себя. — Кто и откуда? — спросил Огородников. Нарочный, расстегнув верхние пуговицы гимнастерки, достал из-за пазухи небольшой пакет и подал Огородникову. Подошел Селиванов. — Ну вот,— глухо и тихо проговорил Огородников, прочитав бумагу и протянув Селиванову.— Это посерьезнее Каракорума... Селиванов быстро пробежал глазами текст. — Чехи? Они-то, черт побери, что забыли в Сибири? Что будем делать, командир? — Как что? Выполнять свой революционный долг. Других задач у нас нет.— И усмехнулся невесело.— Так что приказ члена Центросибири Соболевского об отводе отряда из Мыюты придется...— Он не договорил, повернулся к нарочному, усталый вид которого сейчас особенно бросался в глаза: -— Иди-ка в дом да скажи, чтобы тебя накормили. Отдохнуть тебе надо. Остальное мне ясно. Жарким полднем конный отряд Степана Огородникова покинул Мы- юту и спешно двинулся по пыльному разбитому тракту в сторону Бийска. Чуть позже из Мыюты выехало несколько повозок, в одной из которых сидели Соболевский и член Барнаульского губсовета Фадеев, в 90