Сибирские огни, 1987, № 11

вывернул побольше фитиля. Ровный свет наполнил класс, как бы раздвинув его и сделав просторнее, шире, окна же налились дегтярною чернотой. И облегченный вздох вырвался: — Светло-то как! Только Пашку такой поворот, кажется, не обрадовал. И он какое-то еще время сидел, не выпуская из рук горящей лучины, то ли забыв о ней, то ли не желая гасить. — Смотри, опять пальцы ожгешь! — предупредил острый на язык Витюха. Пашка молча задул ненужную теперь лучину и встал, чувствуя себя тоже ненужным более, насмешливо и грубо отодвинутым в сторону... Подумал с горечью: да ведь ей, Татьяне-то Николаевне, поди, и неважно, кто тут сидел подле нее и жег лучину? Пашка вздохнул и, подавляя в себе обиду и стыд, прошел в самый конец и сел на послед- .нюю парту, опустив голову. А Барышев между тем говорил: — Ну вот, при таком-то свете и книжки читать способнее, и с глазу на глаз поговорить... Вот и давайте поговорим,— вышагнул вперед и стоял теперь посреди класса, заложив за спину руки, точно учитель перед учениками.— Хочу вас спросить: давайте, как говорится, полюбовно объединимся и будем работать сообща. А два общества нам ни к чему... — Дак это что, Илья Лукьяныч,—- спросил Витюха, посмеиваясь,— похоже, вы сватать нас пришли? А приданое-то будет? — А как же! О том и речь,— не растерялся Барышев.— Какое ж то общество, если оно не имеет денег на керосин? Это я не в упрек и не в обиду вам говорю. Так что погодите перебивать. А то вон Витюха, гляжу, и рот уже раскрыл. — Дак это я от ваших сладких посулов, Илья Лукьяныч, рот-то растворил,— ответил Витюха.— Аппетит разыгрался. — Тихо, прошу вас,— чуть улыбнулась Татьяна Николаевна,— Д а вайте послушаем. — Так вот я и говорю: общество у нас культурно-просветительное, как же ему без средств? Никак. А на что построишь библиотеку-читальню, скажем, или народный дом? На какие такие шиши? И не смотрите на меня такими глазами: чего это он, мол, тут мелет, Барышев... Нет, говорю правду. — Что же вы предлагаете? — поинтересовалась Татьяна Николаевна. Барышев помедлил: — Предлагаю купить мельницу. Кто-то удивленно засмеялся. А Витюха Чеботарев не преминул вставить: — Это что же, на мельнице-то, под стук жерновов, мы будем громкие читки устраивать да спектакли ставить? — Мельница, ясное дело, не для спектаклей. На мельнице зерно молоть способнее,— терпеливо объяснял Барышев.— А за помол, как известно, плата хорошая взымается. Около рубля с пуда по нынешним расценкам. Да гарнцевая прибавка1. Вот вам и денежки! Есть тут одна мельница на примете. Шубинский мужик продает. Восемь тыщ просит. — Ого! — А вы не пугайтесь. Глаза боятся, а руки делают. Тыщи три-четыре можно взять в кредит, остальные из своих вложу. Дело выгодное. — Смотря для кого,— подал голос Пашка,— Мельница-то чья будет?— Общая. Исполу будет содержаться, на паях. Стало быть, половина дохода обществу пойдет... — А другая половина кому? — Там видно будет. Не о том сейчас речь. 1 В д нном случае — доплата мукой. 44