Сибирские огни, 1987, № 11

Авксентьев внимательно посмотрел на него и не нашел что ответить. Ульянов, воспользовавшись паузой, сказал: — Недавно выпустили боны. Думали, выйдем из положения. А боны пропали. Исчезли целиком и бесследно. Надо полагать, не без участия большевиков. Теперь вот ломаем голову: бумаги нет, печатать не на чем... Что делать? — Керенок и тех не осталось,— добавил Якушев. — Да , положение серьезное,— согласился Авксентьев.— Но, думаю, не безвыходное. Будем просить помощи у союзников. Отношения у нас налаживаются хорошие — и с Англией, и с Францией... — Чего не скажешь о Японии,— заметил генерал. — Почему же? Япония тоже готова помогать. Но на Дальнем Востоке общему делу препятствует сепаратизм Амурской республики, не. желающей признавать всероссийскую власть... А это пагубно сказывается на наших отношениях с японцами. Но явление это временное. — Есть более серьезное препятствие,— возразил генерал.— Большевики. С амурцами так или иначе можно договориться, а вот с большевиками — ни при каких обстоятельствах. Тут разговор только с оружием в руках. Не на жизнь, а на смерть. — Тем более, необходимо единство,— твердо сказал Авксентьев.— И мы его будем добиваться всеми силами. Некоторые сдвиги уже есть: на днях мы получили телеграмму из Архангельска о признании нашего правительства. Урал тоже примкнул. Украина, по всей видимости, останется самостоятельной. Твердого соображения на этот счет мы пока не имеем... Одно скажу: нелегко в столь сложных условиях оказывать влияние на другие области. Территория огромная, разъединенная... Представьте, с тем же Архангельском приходится сноситься... через Нью- Йорк.— А что союзники? — Канадские войска уже прибыли, английские тоже...— ответил Авксентьев. Генерал хмыкнул и резко поднялся: — Неужто вы берете в расчет батальон Уорда? Или жалкую кучку канадских солдат с тремя пушками, из которых они и по воробьям-то не сделали ни одного выстрела...— Генерал прошел до двери и обратно, круто повернулся.— Недавно я видел на станции Оловянной японский эшелон. Другой эшелон проследовал на Уфу и там, по имеющимся сведениям, прочно застрял. И это вся помощь? Негусто!.. — На днях должны прибыть американцы. — На днях — это как понимать? Завтра, послезавтра... или через месяц? В то время, как обстановка требует незамедлительных мер. Неужто правительству это неведомо? А оружие? — въедливо спросил.— Вам, полагаю, известно, что в ряде мест у нас именно по этой причине нет возможности обучать солдат... Союзники отделываются посулами. — Нет, нет,— возразил Авксентьев,— положение меняется; когда в стране существовало одновременно несколько правительств, иностранцы не знали, с каким из них иметь дело... Теперь другая обстановка складывается: всю полноту власти берет на себя Директория. На другой день в большом зале университетской библиотеки открылась дума. Зал был украшен бело-зелеными флагами думских фракций, гербами сибирских губерний. Во всю стену был раскинут плакат — зеленое по белому, аршинные буквы которого, начертанные славянской вязью, решительно призывали: «Через автономную Сибирь — к возрождению свободной России!» Отзвенели колокола. Отслужили молебствие в кафедральном соборе. И ровно в час дня председатель Сибирской областной думы Якушев открыл заседание. После вступительной речи, которая вышла у Якушева на этот раз путаной и короткой, слово было предоставлено Авксентьеву. Зал встретил главу правительства гробовым молчанием. Цель іб