Сибирские огни, 1987, № 11

•— Чтобы ответить на этот вопрос, я обращаюсь лучше к приказу командующего войсками Сибирского военного округа. В нем говорится, в частности, что они шли при глубине снега в три аршина, потеряв на подъемах и спусках 157 лошадей. Внезапным ударом захватили деревню Катанга, весь бандитский гарнизон, в том числе самого Кайгородова и его штаб. За разгром основного ядра Кайгородова товарищ Долгих на­ граждается орденом Красного Знамени. Приказ был тогда по телеграфу доведен до сведения всех воинских частей Сибирского военного округа. Чоновцы только до перевала прошли около 50 километров. Естественно, люди очень устали, некоторые говорили: не повернуть ли назад? Но поворот назад был равносилен гибели — это хорошо понимал Долгих. Нужно было идти вперед и только вперед. Чтобы не было паники, Иван Иванович сказал, что паникерам — расстрел на месте. И вот они добрались до перевала, а дальше совершенно обледенелый спуск — как катушка. Первым никто не решается. Иван Иванович вынужден был расстегнуть ко- буру. Тогда самый смелый из бойцов, крепко ухватив под узцы коня, покатился вместе с конем вниз. А за ним и остальные. За первым спуском была небольшая площадка. Там стали подсчитывать — сколько уцелело лошадей, сколько человек ушиблось. В своих воспоминаниях, которые хранятся у меня, Долгих пишет, что зашибленных ока­ залось двое. Он так и пишет «зашибленных», и я не знаю, то ли эти люди ушиблись, то ли они погибли. Но за этим спуском предстояло преодолеть еще восемь. Глубокой ночью они про­ шли все спуски, и уцелевшие собрались в строй. А перед рассветом штурмом ринулись на Катангу. Кайгородовцы были уверены, что к ним никто, никакими путями не проберется, и спокойно спали. Когда на улицах нача­ лась стрельба, то они выскакивали из домов буквально в одних подштанниках. Тут их и перестреляли. Штаб банды окружили. Выскочил сам Кайгородов, но когда увидел, что все безнадежно, снова заскочил в дом. Он нырнул в подполье и там принял ка­ кой-то яд. Чоновцы все же вытащили его прямо за вихры, еще живого, и во дворе Долгих шашкой отрубил ему голову. — А люди, наверное, еще долго не могли поверить, что с бандой наконец-то по­ кончено? — Не верило запуганное, полуграмотное местное население, что кто-то мог не только покончить с бандой, но и уничтожить самого Кайгородова. Поэтому его голову, опущенную в бурдюк с самогонкой, возили по аймакам и селам Алтая, показывали на­ роду, чтобы все убедились — банде пришел конец. Вот в этой-то команде и был ж ур­ налист Анатолий Шилов. — Талантливый алтайский художник — о нем вы уже говорили, Афанасий Лазаре­ вич,— Григорий Иванович Гуркин в последние годы своей жизни работал над карти­ ной о легендарном переходе отряда под командованием Долгих через непроходимый Яломанский хребет. — Этому знаменитому переходу посвятил свою картину художник-новосибирец Иван Иванович Тютиков, тоже участник восхождения на Белуху. В своем романе «Горы» Владимир Яковлевич Зазубрин также рассказывал о том, как была разгромлена бан­ да Кайгородова (в романе он назван Огородниковым). В год 70-летия Великого Октября мы достойно вспоминаем таких героев, как Иван Иванович Долгих. Главной работой писателя, к которой он шел многие-многие годы, стала его три­ логия о Владимире Ильиче Ленине. И было бы странным, если бы многолетняя работа А. Л . Коптелова над образом Ленина не оказала влияния на самого писателя — буквально на все стороны его жиз­ ни и поведения. Такая мысль невольно приходит в доме на Издревой. Но это уже тема другого — тоже большого и сложного разговора. Отсюда, из этого дома, А . Л . Коптелов ведет свой главный диалог —■ диалог с жизнью, диалог с многомиллионным читателем. А фрагменты этого напряженного, го­ рячего диалога возвращаются на Издревую в письмах. Особенно много их приходит в канун Великого Октября — друзья, читатели, близкие люди делятся с Афанасием Лазаревичем своими заботами, надеждами и тревогами, просят советов, а порой и дают советы, поздравляют его с днем рождения нашей социалистической Родины и с днем рождения самого писателя. ♦