Сибирские огни, 1987, № 11

и составили книгу «Форпосты социализма». Она была, конечно, далека от совершенства Просто мне не хватало еще писательского опыта. Но то, что в ней билась живая жизнь, отображалась острая борьба, расположило редакторов и писателей к этой моей рукопи­ си, и она довольно быстро нашла приют в издательстве, которое тогда называлось «Фе­ дерация», а позднее стало издательством «Советский писатель». А вышла книга благода­ ря, так сказать, благословению Петра Ивановича Замойского — автора широко извест­ ного и поныне романа в нескольких книгах «Лапти». Он был членом редакционной коллегии издательства, ему при мне, когда я появился в Москве, вручили эту рукопись. Он буквально через два дня пригласил меня к себе и дал путевку в жизнь моей книге. — Вы тогда, Афанасий Лазаревич, в Бийске жили еще? ■— Д а , еще в Бийске. — У вас там было много друзей и среди них — журналисты, поэты, с которыми судь­ ба вас потом связывала многие годы. В Бийске вам, по-моему, оказывал поддержку в вашей журналистской и писательской работе Иван Григорьевич Зобачев. Во время Вели­ кой Отечественной войны он был ответственным за специальные выпуски газеты ново­ сибирских писателей для фронта «Сибирские огни». Этот известный в Сибири журна­ лист помогал многим писателям, мне в разговорах с разными людьми приходилось о нем слышать только добрые слова. — Ивана Григорьевича Зобачева, как говорили тогда, бросали на прорыв туда, где нужно было какую-то газету поднимать. В Бийске он вместе с секретарем уездного ко­ митета партии наладил работу в редакции окружной газеты «Звезда Алтая». После этого его направили в Минусинск тоже поднимать газету, которая называлась и теперь, по-моему, называется «Власть труда». И наши поэты Илья Мухачев, Василий Непом­ нящих, Иван Ерошин потянулись туда... Весной 1985 года я совершил поездку в Горный Алтай. Когда прилетел в Горно-Ал­ тайск, то оказалось, что гостиницу мне не заказали. Как выяснилось позже, произошла путаница с телеграммой — ее заслали в другой город. Я позвонил поэту Аржану Ада- рову, он успокоил меня и тут же добавил: — Приезжай, мы как раз готовим пельмени — тебе повезло. И чуть ли не первый вопрос, который он задал, был: «Как чувствует себя на Издре- вой Афанасий Лазаревич?» Этот вопрос потом мне задавали все писатели, с которыми пришлось общаться: и Бронтой Бедюров, и Борис Укачин, и Дибаш Каинчин, и искус­ ствовед Владимир Эдоков. Я рассказал, как прошел на Издревой, в доме Афанасия Лазаревича, «круглый стол», посвященный 50-летию публикации романа «Великое кочевье» и 50-летию первого кол­ лективного восхождения на Белуху, в котором участвовал Коптелов. Ну а о том, что Горный Алтай для Афанасия Лазаревича дорог всегда, что это его постоянная любовь и забота,— они знали лучше меня. Да и вряд ли кто из современных писателей сделал для развития алтайской литературы больше, чем А. Коптелов. Перед моей поездкой на Алтай Афанасий Лазаревич Коптелов не раз говорил о том, как ему приходилось слушать рассказы местного населения об экспедиции Н. К. Рериха, о его изысканиях в Верхнем Уймоне. Перечитывая, по совету Афанасия Лазаревича, записки Н . К- Рериха, я обратил внимание на его слова о Ленине: «В великом Ленине поразительно отсутствует отрицание. Он вмещал и целесообразно вкладывал каждый ма­ териал в мировую постройку. Именно это вмещение открывало ему путь во все части света И народы складывают ленинскую легенду не только по прописи его постулатов, но и по качеству его устремлений. За нами лежат двадцать четыре страны, и мы сами в дей­ ствительности видели, как народы поняли притягательную мощь Ленина. Друзья, са­ мый плохой советчик-отрицание. За каждым отрицанием скрыто невежество. И в не­ вежестве — вся гидра контрэволюции». Мысль, удивительно созвучная подходу А. Л . Коптелова к образу вождя революции. Так случилось, что когда мы на Семинском перевале отъезжали от обелиска, уста­ новленного в ознаменование 200-летия добровольного вхождения Алтая в состав России по радио из Горно-Алтайска началась передача о творчестве Афанасия Лаза- певича’ Коптелова с участием самого писателя. Мы слушали голос писателя, сцены из его романа «Великое кочевье». И перед нами воочию вставали картины не такого уж далекого прошлого этой земли. Через время с нами разговаривал П[шдседатель первого алтайского колхоза Борлай Токушев, нас волновала история любви Ярманки и Яманай. Наверное, чтобы по-настоящему почувствовать истоки творчества А. Коптелова, нуж­ но все-таки обязательно побывать на Алтае, в Горном Алтае! 137