Сибирские огни, 1987, № 10

ным Торчковым. Антону вдруг захотелось просто так, без всякой цели, посидеть со стариками, которые наверняка отмочат что-нибудь сІмешНое. Миновав калитку, он взошел на высокое резное крыльцо. Предваритель­ но постучав, открыл дверь веранды и спросил: — Можно войти? — Милости просим! — шевельнув гусарскими усами, разулыбался Арсентий Ефимович.— Гости на гости — хозяину радости. — Чо-то сурьезное, Игнатьич? — сразу насторожился Торчков. — Нет, ничего, — ответил Антон. — Просто заглянул на огонек. — Вот молодец! С тобой-то мы быстро разберем наш вопрос. Пред­ ставляешь, Федя Половников только что тут присутствовал. Битый час промолчал, как сыч, и воспарился не солоно хлебавши. Щас об заклад бьемся с Арсюхой: зачем Федя из Серебровки до Березовки сапоги топ­ тал?... — И ни к какому выводу не пришли? — усевшись на предложенную Арсентием Ефимовичем табуретку, спросил Антон. — Выводов получилось два. Я убеждаю Арсюху, что Федя молчали­ вым гипнозом обращал нас в православную веру. Арсюха же доказыва­ ет, будто Половников в моем присутствии испужался заводить разговор об очень сурьезном для него деле. На чьей стороне будет твое мнение в нашем споре? Бирюков улыбнулся: — На вашем месте я спросил бы самого Федора Степановича. — Этот конкретный вопрос Артюха ему и задавал. Федя чего-то про­ мычал — ни бэ, ни мэ. Надвинул на рыжий кумпол картуз и — поминай как звали. Чудак ненормальный, а?.. Чего, спрашивается, по темноте семь верст киселя хлебал?.. — Правда, Антон Игнатьевич,— сумрачно поддержал Торчкова Инюшкин.— Чую, тяжко у него на душе. Ты бы поговорил с ним... — Встретил я его, когда к вам шел. Окликал, он не отозвался,— сказал Бирюков. — Разве подозрительный богомол отзовется начальнику уголовного розыска?!— воспрял Торчков. — Ваня, побереги патроны,— с укором проговорил Арсентий Ефимо­ вич. — Чо ты, Арсюха, постоянно чужой боеприпас жалеешь?! —заершил- ся было Торчков, однако быстро сник. Разговор складывался невеселый. Видимо, странное поведение По- ловникова выбило стариков из привычной колеи. Недолго посидев с ними, Бирюков поднялся. Торчков тоже натянул на всклокоченную голо­ ву свою серую кепку. Выйдя от Инюшкиных на темную улицу, они ка­ кое-то время шли молча. Но неуемная натура Торчкова не переносила длительного молчания. Минуты через две Иван Васильевич заговорил: — Аккурат перед твоим приходом, Игнатьич, мы с Арсюхой выяс­ няли еще один вопрос. Почему Федя Половников без памяти ударился в религию? Арсюха доказывает, будто Федю с малолетства воспитала в своем духе богомольная мамаша. Я же думаю другое. Арсюха, по сравнению со мной, пацан. Я знаю Федю раньше его и вполне сурьезно тебе скажу, что в малолетнем возрасте Федька религией опутан не был. Молиться он стал после похорон своего отца, Степана. С чего бы такое наваждение на него свалилось, а?.. — Я не бабка-угадка,— ответил Антон.— Сами вы что по этому пово­ ду думаете? — Тут можно по-разному думать. И дураку понятно, что на Федино поведение повлияла мамаша, но весь секрет не в этом. Кажется мне, не чокнулся ли Федя от смерти отца?.. — Почему? — Потому, что ходил вроде слушок, будто Степан не своей смертью помер. — А какой?.. 90