Сибирские огни, 1987, № 10

кстати: Бакулка. У столовой буровиков был первым подъедалбй. По­ ди еще курит и водку пьет! Бакулка сидел, задрав морду, будто высматривал что-то в звезд­ ном, еще не просветленном небе. — Во, во! — Гринашко ткнул рукой воздух над головой.— Верто­ лет дожидаешься, парень? Бурильщики прилетят — котлетку песику бросят! Бакулка — вахтовая собака. — Совсем опорочил беднягу,— обидчиво буркнул Сергей Данило­ вич, нутром чувствуя, впрочем, что сват его прав.— Тайга покажет, какой он такой... — Ну кто, дед Секлей, тебе за здорово живешь в наших урманных местах отдаст добрую лайку? Опытный, умный, а тут, как мальчишка, судишь... Я здесь четверть века, уйму собак перебрал. Были хорошие, такие, как Серый сейчас, старик уже, правда. А лучшим из лучших — Жулик. Вот его да Шарко Хрисанфа Мефодьевича только и можно рядом поставить. Обоих нету в живых, а память по ним осталась свет­ лая. Сергей Данилович вообще не был спорщиком по-пустому, но воз­ разить всегда мог, когда считал это нужным: у него про запас всяких историй, случаев, бывальщины хранилось в голове и на сердце много. Свату он собирался ответить насчет собак, о том, как их хвалят, вздыхают по ним хозяева, чуток позже, а теперь не мешал Гринашко переживать по утрате Жулика, в смерти которого был косвенно вино­ ват его сын — Володя Бучельников. А Гринашко действительно, как только ему напоминали о Жулике, Епадал в истинное переживание. — Эх, Жулик, Жулик,— вздохнул Иван Александрович.—Такого, как он, у меня больше не было и не будет... Жулик мог по двое суток лежать «под соболем» — держать зверь­ ка на дереве. Уже не получалось лая — одна хрипота, а все не уходил ждал хозяина. Однажды сын Гринашко, тоже Володя, вырубал из ко- ряжника, из дупла, соболька да впопыхах в сумерках рассек собаке полбока — три ребра развалил! Домой в рюкзаке его притащил. Иван Александрович с работы домой вернулся, видит — жена с з а ­ плаканными глазами у печи стоит. Рассказала, что сын кобеля пора­ нил... Подошел Гринашко к собаке — она чуть хвостом шевельнула. Взял ее, поднял — смотрит она на хозяина со слезами на помутнев­ ших глазах, то руку полижет, то зубами слегка сожмет: так ей боль­ но и совестно. Позвонил в Кудрино ветеринару Чагину, тот выслушал и спросил, есть ли дома медвежий жир. Оказалось, что есть. Мажьте, говорит Чагин, рану обильно этим жиром й давайте по ложке столо­ вой три раза в день... Недели две минуло — лайка ожила: чисто все заросло, не гноилось. И запросился опять Жулик в лес. Володя Бу­ чельников собрался дорогу мять на бульдозере — ноябрьские празд­ ники были. Люди гуляют, а ему, как дорожнику, некогда. Грузы по трассе везут днем и ночью на нефтяные промыслы, а тут перед этим буранило, болотины перемело. Ехал Володя в дорогу надолго, взял с собой ружье — может, где по пути глухари, косачи попадутся. Жу­ лик увидел — рвется с цепи, скулит. Взял в- кабину, отправились... Расчищает Володя заносы, буровит снег. К вечеру сильный мороз под­ нажал. Жулик бегал по кромке дороги и глухаря поднял. Села ог­ ромная черная птица на самой макушке сосны. Володя мотор заглу­ шил, пошел скрадывать, выстрелил. Сразу глухарь не упал, а про­ летел еще метров сто. Собака подранка найти помогла, Володя вер­ нулся с добычей, положил тяжелый трофей в кабину, стал заводить, а пускач прихватило. Пока грел, мотор запускал — совсем стемнело. Нож у бульдозера поднятый был, начал его опускать — резко вышло, с лязгом о мерзлую землю. И что-то кольнуло в сердце — будто всхлип или стон услышал. Выскочил, забежал вперед, а там, под ножом буль­ дозера, собака лежит, пополам рассеченная. В кочках лежала, в траве. 68