Сибирские огни, 1987, № 10

рять зимник капроновым шнуром. Работа не скорая, зато верная. По дороге зимовья есть, у костра ночевать не- придется. В напарники Иван Александрович пригласил своего свата Бучельни- кова Сергея Даниловича, вышедшего недавно на пенсию. Внучка Сергея Даниловича, четырехлетнее милое чадушко, называла дедушку «дед Секлей» — не выговаривала его имени полностью. Гринашко тоже стал иногда так называть свата. — Ты готов, дед Секлей? — Начальник участка зашел к нему ра­ но, как договаривались.— Харчей бери дня на четыре. Топор не за ­ будь. Пилу я скрутил, обмотал, приторочил. — Топор вот лежит. Чай, сухари, сахар, соль, масло в мешке с вечера,— сказал Бучельников.— Идешь дальше — съешь больше! Хотя у нас там в избушках еда найдется. Когда в прошлом году охо­ тились, много кое-чего туда завозили. — На то не рассчитывай, сват. Я раз понадеялся на старый запас, дошагал налегке до Малого Амелича, заглянул в зимовье, которое на берегу, снял сухари с гвоздя под потолком, а они зеленые — собаки не стали грызть. Банки с тушенкой — в ржавчине. Одну открыл — она тухлая. Клацнул зубами, как тощий волк, и подался искать глуха­ рей. Тайга в таких случаях выручает, сам знаешь... В движениях Бучельникова Гринашко заметил скрытую неохоту. Жена Сергея Даниловича, черноглазая Фаина Автономовна, стояла рядом и опечаленно как-то смотрела на сборы мужа. Гринашко понял, что она отговаривала его идти с ним замерять зимник. — А меня супруга не держит, когда я в тайгу собираюсь,— мно­ гозначительно заметил Иван Александрович, и лицо его, ухмылкою и прищуром, стало похоже на маску сатира. — Может, оставим эту затею, сват? — Бучельников поднял глаза и уставился на Гринашко вопросительным взглядом. Лицо у Сергея Даниловича сухое, с характерными впадинами на щеках. Оно выжи­ дательно напряглось. — Дед Секлей, не отлынивай — поздно! — повысил голос Иван Александрович.— Согласился — потопали. Собак возьмем, ружья на всякий случай. Низко кланяться будем дорожке и часто. За три дня хода поклонов с тысячу ей отобьем! Не позволю шоферам дурачить Ивана. — Мало еще ты горя хапанул с этим зимником,— сказал Бучель­ ников, засовывая в мешок зачехленный топор.— По пять тракторов на Комарином болоте топили. А сколько зимник доброго леса сожрал! Гатили, а хлысты целиком уходили, как в прорву. — Да она прорва и есть ненасытная. ГТТ вон какой проходимо­ сти, и то твой Володя частенько по кабину ныряет. И зимой на зано­ сах ему достается! Клин потащит по профилям — троса лопаются. Бучельников, слушая речи свата, похмыкивал. Он увязал мешок, поставил его у порога, снял со штыря на стене ружье, патронташ, за ­ ткнул стволы масляной тряпкой, прислонил старую «тулку» к дверно­ му косяку, а патронташ надел на пояс, туго им затянулся. Тут же ви­ сел короткий охотничий нож в кожаных ножнах. — Кожу е... кожу е... кожу ели! — протянул он насмешливо, в своей обычной манере шутливого балагура, рассказчика.— Это так один друг малограмотный житие святых читал! Поразило его, когда дочитался до смысла, что святые так скудно жили — кожу ели! Ниче­ го, сват. Как говорится, где наша не пропадала! Собрались и пойдем Меня Фаина не держит! Видишь, стоит улыбается... Я еще чай не пил. Давай, сват, со мной по литровой по кружке, на дорожку! Гринашко от чая отказался, но присел подождать. — Пей, дед Секлей, наедайся,— приговаривал со смешком Гри­ нашко.— Ты, Фаина, ему наливай пожирней, а то что-то и блесток не видно! Сергей Данилович пошвыркивал чаем, дул на горячий пар. 66