Сибирские огни, 1987, № 10

шал, брюшко поглаживал, мясистым тряс подбородком и продолжал свое. Да, был человек — испакостился... Сам Чипуров по жизни шел честно, а к власти, к руководству его труд Еыдвинул, безотказность в любой работе. Отец у Филиппа Ефимо­ вича точно такой же был. До войны и после тес пилил маховой пилой — был верховым на стропилах. Полпоселка Нарым из того пиловочника построено. Пилу отец точил и смазывал, и, когда с ней перебирался на новое место, пеленал ее в мешковину, и бережно вез с собой, точно груд­ ное дитя. Жив старик и поныне: в скромном домишке в Нарыме век до­ живает. Жена померла — сошелся с одной, а она оказалась ленивой и бесноватой. Из-за этой старухи Филипп Ефимович стал редко посещать отца, но иногда приезжает, и они ночь напролет говорят, пережитое вспоминают. Любит отец у него порассуждать о политике, на неполадки перстом указать Филиппу, подзадорить директора, подтолкнуть его к доброму делу, а кое за что и взыскать. Отец, оглаживая роскошную бо­ роду, слова так ставит, будто гвозди вколачивает: — Природа — мать, и детей своих она не оставит в беде. Только дай ей свободно дышать, не затягивай петлю на горле. Привыкли мы брать у природы взаймы без отдачи. — Я устроил пруды в Заовражном. Сад собираюсь разбить. В тайге мы лес только спелый валим и стараемся, чтобы подрост не затаптыва­ ли,— выкладывал сын. — Молодец, что свое обещание держишь. Помнишь, что я тебе гово­ рил? — Помню батька. — Ну-ка скажи! — Старик смотрел в глаза сына. — Ты говорил: «Дал слово — держи его, а то уронишь». — Ах, хорошо-то как вспомнилось! — радел старый седой человек, довольный, что дитя его вон какое великовозрастное, а душа молодая, открытая — не успела еще обрасти ленивым жирком. Прошлой зимой они виделись, Филипп Ефимович подосадовал: — У меня в Малиновке один тракторист изнылся, Творожников, не помнишь такого? — Нет. А что ему надо? — В начальники участка просится, мастером хочет быть — на худой конец. — А ты и поставь, испытай. Если дюжой — потянет. Не дюжой — взадпятки пойдет. Сказал старик и бороду выставил, посмотрел на Филиппа остро. Чи­ пуров потом так и сделал: дал Творожникову в Малиновке бразды прав­ ления. И начала буксовать Малиновка—лес не идет, дисциплина упала, Творожников через месяц взмолился: — Снимите с мастера, не по мне эта лямка. Опять в трактористы пойду. Трелевать хлысты лучше. Отработал свое — не клят, не мят. А в начальниках быть — голова пухнет. С кадрами в леспромхозах туго. В том же Заовражном надо было бы заменить кое-кого на руководящих постах, до попросту некем. Обрадовался Чипуров, когда прислали ему по распределению после техникума Кизякова. Вот, думал, наконец-то у него сырьевик появился — будет заниматься таксацией, отводом леса. Кизяков вида внушительно­ го: высокий, плечистый, руки ухватами, глаза подо лбом, катаясь, побле­ скивают— сразу не поймешь, что в них таится. Поставил его Филипп Ефимович на должность инженера — работай, показывай прыть и то, чему тебя учили. Знания у Кизякова были, а прыть отсутствовала. Ле­ нив оказался донельзя — лишнего шага не сделает. Как-то Чипуров взял его на далекую вахту. День проходили по лесосекам, конечно, на­ маялись, а на другой Кизяков в семь утра вставать отказался. У него, говорит, режим: вовремя ест, вовремя спит. И еще, дескать, никому не дозволено трудовое законодательство нарушать. Я, говорит, грамотный, журнал «Человек и закон» читаю. Там, мол, всяко и разно пишут, все разъясняют, разжевывают. И дураку бывает понятно. Да, сегодня у 33 2 Сибирские огни № 10