Сибирские огни, 1987, № 10

когда им вынесут кость или вывалят объедки. Морды у псов бездельные, добрые, хвосты приходят тотчас в движение при виде идущих на завт­ рак вахтовиков. В охотничьем смысле толку от этих собак никакого, а так — веселят людей. Откормив смену, Алевтина убежала ненадолго зачем-то к себе, Даша осталась в столовой одна. Сквозь наросший лед на окнах просачивалась синева, можно было уже обходиться без света. Выключив лампочки, она принялась чистить картошку к обеду. Занятая обычным делом, успоко­ енная, Даша в мыслях теперь посмеивалась над собой. Какая ж она мастерица, однако, нагораживать страхи без всякого повода! Снег заскрипел за балком-столовой, кто-то к двери подошел и оста­ новился. По шагам Даша определила, что это не Алевтина, у той шаги семенящие, мелкие, легкие. Даша вытерла руки о фартук, поднялась с табуретки, чтобы пойти открыть двери и посмотреть, кто это там стоит за порогом и слушает. Но она не успела и с места сойти, как дверь рас­ пахнулась, и с клубами морозного белого пара, слегка пригибаясь под косяком, вошел Михаил Савушкин. — Не осталось ли здесь чего-нибудь вкусного для голодного челове­ ка?! Он стоял, улыбался, глядя на Дашу, довольный, что своим неожи­ данным появлением привел в растерянность молодую, милую его душе женщину. Вон как замерла, точно остолбенела. — Мишенька, ты откуда? — счастливым голосом произнесла она. — Честное слово, будто снег на голову! — Да ведь зима, Даша! Все кругом в снегах и сугробах! Трубовоз шел груженый сюда, место в кабине не занято, я и подъехал узнать, по­ чему тебя до сих пор в Кудрино нет. Что случилось? — Начальник ОРСа не мог нам с Алевтиной найти замену. Упросил повахтовать еще. — Ну, я ему покажу! Ну, он от меня услышит! — шутил Михаил. — Нет, в самом деле, крепко заставили меня поволноваться. — И я волновалась. Ночью этой проснулась, таращу глаза в потем­ ки. Оказалось, что переживания мои к добру, а не к худу! Садись, кор­ мить буду, Миша. Он ел и рассказывал ей о зимовье, о волках, которые там неожидан­ но появились в лесах, испугали коня отцовского, что Соловый, хоть и старый уже, не дал себя погубить — ускакал до Тигровки, после оттуда его привели. Хрисанф Мефодьевич тяжело шел по снегу к избушке, ос­ тыл, намучился, но болезнь никакая к нему не пристала — крепкий все же старик, выносливый. И Даша Михаилу рассказывала про свое, и в первую очередь — о медичке Ольге Федоровне, которая, можно сказать, прописалась в бал­ ке у Харина. Борис Афанасьевич болел, Ольга Федоровна за ним уха­ живала... — Это к лучшему, — вздохнул Михаил.— Теперь он освободит тебя. Савушкин решил дождаться конца Дашиной вахты и сразу улететь с попутным вертолетом к отцу. Даша узнала, что он рассказал о ней Хрисанфу Мефодьевичу, не стал больше таиться. Теперь отец их вместе ждет в зимовье. Жил Михаил в бараке с парнями, а днем уходил в балок к Даше, когда та бывала свободной. Он читал книги по нефти, бурению: его же­ лание стать буровиком не ослабло, а еще пуще укрепилось. И разговоры теперь у них с Дашей были нередко на «нефтяные» темы. — Даша, — спрашивал он, — ты причисляешь себя к нефтяникам? — Немного. Ведь праздник у нас один общий: День нефтяников и га­ зовиков. — Тут надо вспомнить, Даша, добрым словом уланского полковника Новосильцева. Сто с лишним лет тому назад он заложил на Таманском полуострове первую скважину и получил мощный фонтан нефти. Сква­ жина Новосильцева стала исторической, и день начала ее бурения счита­ ется нашим праздником. 23