Сибирские огни, 1987, № 10

волками судьба не сталкивала. И думать о них не думал, гадать не га­ дал. — Видно, нужда из степей-то в урманы загнала серых, — сказал Михаил. — Бьют их там почем зря, колки флажками обкладывают. Волки — звери находчивые. Хорошо потеснили там — они к нам ударились. И надо им было попутать дорогу Савушкину! — А ты где в это время был? — Подранка, согжоя, преследовал... Там, Миша, мясо осталось и шкура. Рога красивые... Пока я буду отлеживаться в зимовье, ты схо­ дишь. — Про хворь не думай. Сам говорил, что в тайге не болеют. — До сих пор не болел, а нынче не знаю. Может, пора пришла и бо­ леть. Очугунела спина и коленки словно грызет кто. Сердце задышку дает. — Бросай охоту, батя! И Александр тебе это давно говорил. — Шурка-то? Вот он бы взял да и заменил меня. А то ведь к Черно­ му морю собрался перекочевать из Сибири... Бросить, Миша, любое ре­ месло нетрудно, — после раздумья продолжал Хрисанф Мефодьевич. — Одыбаюсь я, одюжу, да и сызнова за свое примусь. — Вот правда — неугомонный ты! — удивленно и с гордостью про­ говорил Михаил. — Угомон, укорот — смерть покажет. Не хочу на завалинку, на при­ ступку крыльца садиться. Пылью сразу покроюсь! Мать твоя тоже на меня грудью давит. Приструняет все, приговаривает, только я шибко-то не сговорчивый. Оклемаюсь вот, погоди. И опять сердце радостью пе­ реполнится. Поманит в урман безудержно! Знаю — песня знакомая. Я еще этих проклятых волков не ружьем, так капканами допеку! Озлили они старика, крепко озлили... Близился полдень, а они все двигались полегоньку по твердой дороге. Солнце, с утра показавшись, затерлось мглой. Морозу было градусов тридцать от силы. Погода показалась теплой после недавних больших холодов. — Я мордушки ходил проверять, добыл неплохо, — сказал Михаил, думая этим отца подбодрить. — Не говори про еду — слюной захлебнусь, — взмолился Хрисанф Мефодьевич. — Прости, не подумал... Шли еще час, и таким долгим он показался охотнику Савушкину, что уж, казалось, и мочи не хватит доплестись до порога избушки. Когда зачернел кедр-патриарх на берегу Чузика, тот самый, что рос вблизи зимовья, оба путника как-то разом вздохнули. Но никто не об­ ронил ни слова. 2 Из старого года в Новый Даша перешагнула буднично, как и все, кто вахтовал в эти недели на буровой. Только и было отличие от обычных дней, что в столовой зажгли нарядную елку, поставили на столы кедро­ вые веточки, яблоки и апельсины, банки с болгарским компотом да при­ готовили щей пожирнее, котлет, гуляшей наготовили с картошкой-тол­ ченкой, отжали клюквенный сок и наделали морсу. Были еще пирожки с осердием (вахтовики смеялись — «с усердием») и фаршированные блины. Мужчины сыпали похвалу Даше и Алевтине пригоршнями, не скупились на выражение чувств. Никто не принес с собой крадучись ни капли спиртного, что раньше нет-нет да случалось в канун того или иного праздника. Искореняя зло, буровой мастер Калинченко действо­ вал тут напористо, но не приказом, а убеждением, жал на сознатель­ ность, на единство и спайку в бригаде. Не сразу, не вдруг, но достигнуто 19