Сибирские огни, 1987, № 10

вую ладонь на материалы расследования.— Здесь есть протокол опозна­ ния ремня, подписанный самим Лукьяном Хлудневским и Ефимом Инюшкиным, которые лучше других знали Жаркова и опознали его ремень. Это тогда меня насторожило: с какой стати преступнику остав­ лять уличающие его улики?.. Чтобы не распространять ложную версию и не наводить тень на плетень, я попросил Хлудневского с Инюшкиным молчать о жарковском ремне. Лукьян, оказывается, по-иному мою просьбу понял...— Тропынин, задумавшись, помолчал.— Не следует огульно, как у нас кое-кто делает, обвинять всех сотрудников НКВД тех лет. Многих из них я лично знаю. Мы встречаемся в торжественные дни. Они и сейчас пользуются большим уважением и имеют все льготы, как Почетные чекисты. В те нелегкие для страны и чекистов годы было нема­ ло разоблачено, арестовано и обоснованно осуждено матерых врагов Советского государства. Это показал пересмотр и анализ следственных дел тех лет. В пятидесятые годы мне довелось участвовать в пересмотре многих дел тридцать седьмого — тридцать восьмого и других лет. Уве­ ренно вам скажу, что дела тридцатых — тридцать четвертых годов ве­ лись с большим соблюдением соцзаконности. К сожалению, в сельской местности было выявлено немало оговоров свидетелями своих односель­ чан, что отрицательно влияло на качество следствия. При пересмотре дел мы уличали оговорщиков во лжи. Они начинали юлить, выкручиваться и в конце концов признавались, что, несмотря на предупреждение об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, говорили в ту пору напраслину. Были случаи, когда мы устанавливали истину через других людей. Зачастую оговорами занимались злейшие враги Советской власти, впоследствии сами оказавшиеся на скамье подсудимых. Вы зна­ комы со структурой правоохранительных органов той поры? — Очень смутно,— сознался Бирюков. — В связи с острой классовой борьбой и часто меняющейся поли­ тической обстановкой в тридцатые годы, так же часто меняли свою структуру и правоохранительные органы. В районах тогда имелись районные отделы или отделения НКВД. В их состав входила и милиция, функции которой и до сих пор не так уж сильно изменились. Прокура­ тура тоже была и тоже в чем-то сходна с нынешней. Дела по контррево­ люционным — так они тогда назывались — и особо опасным государст­ венным преступлениям вели сотрудники НКВД, а не милиции, на зак­ репленных за ними участках, состоявших обычно из нескольких деревень или сельсоветов. Например, в мой участок входили Серебровка, Березов­ ка и Ярское. Имел я тогда должность старшего оперативного уполномо­ ченного. Следователей в райотделах НКВД в ту пору не было. С санк­ ции прокурора и своего начальника РО оперуполномоченный сам воз­ буждал уголовное дело и проводил по нему следствие в полном объеме с применением экспертиз, кои тогда были возможны. Оперработник имел те же права, что и нынешний следователь, и действовал в соответствии с нормами уголовно-процессуального кодекса РСФСР. И, как следователь, он был обязан доказать виновность или невиновность подозреваемого в преступлении...— Тропынин, словно припоминая что-то важное, задумал­ ся._к сожалению, сообщение об исчезновении Жаркова поступило ко мне с опозданием на целую неделю. В первую очередь я был обязан определить, что это: террористический акт или умышленное убийство в той или иной форме? Была еще одна версия — хищение общественных денег. Она сразу показалась мне малоубедительной, поскольку я знал Жаркова как преданного коммуниста, хотя у него и имелся своеобразный взгляд нв текущие события, порою расходившийся с директивными указаниями крайкома... Это было одно из очень трудных и запутанных дед... _ Тропынин полистал привезенные с собой материалы, показал Бирюкову четыре фотографии.— Один из них — убийца, остальные потерпевшие. К последним надо еще добавить кузнеца Степана Половни- кова. Его фотоснимка раздобыть тогда не удалось... — Четыре трупа по одному делу? — удивился Антон. Тропынин скорбно наклонил белую голову: 1 13