Сибирские огни, 1987, № 10

Геннадий Федорович был прирожденный журналист и тягу к перу чувствовал сильную. Латунин эту наклонность его поощрял. Значительность личности Викентия Кузьмича занимала Кузьмина. В Латунине его покоряло очень многое, но прежде всего — ясность це­ ли и страстная убежденность, умение предвидеть, энергия, хватка, тем­ перамент и ум государственного деятеля, размах, с каким брался Ви­ кентий Кузьмич за всякое крупное дело, любовь к человеку труда и не­ терпимость к расхлябанности, фразерству, нечистоплотности. Сам чест­ ный во всем, Латунин и остальных мерял той же мерой. Вопросов колючих хватало на каждый день. И держали они в плену крепко. Как всякого человека, Викентия Кузьмича можно было уви­ деть расстроенным, иногда даже взвинченным, но рук он не опускал, безволием не мучился. Сильный характер ищет выход из трудностей. Приглашая к себе на собеседование людей деловых, Латунин их начи­ нал будоражить, выведывать исподволь, а то и прямым вопросом, на что же они способны, как поступили бы в том или ином случае. Вызы­ вать «на задор» надо тоже уметь, но при этом и выслушать, чтобы польза от разговора была обоюдная — в лыку строка вязалась и в ду­ ше отдавалась. Положение Латунина, облеченного большой властью, позволяло ему решать очень многое лично и требовать неукоснительно­ го исполнения от подчиненных. Но он, обдумав задачу и найдя выход, стремился к тому, чтобы каждый, от кого что зависело, сам до всего дошел, ощутил беспокойство, а не расслаблялся до лености. Мысли бродить должны, а не киснуть. И тогда они породят действие. В череде будней было немало больших обретений. Первый город нарымских нефтяников еще восставал из тайги над обской протокой, а уже затеялось новое поприще — крупный нефтепро­ вод. В то время действительно ничего похожего в мире не строилось. Болота васюганские дрогнули, реки всколыхнулись от ледорезных ма­ шин, и сама Обь приняла в свое русло мощный дюкер. Техники пона­ добилось несметно. И техника вся многосильная, зверем ревущая. Трассовики двигались с юга на север и с севера на юг, чтобы где-то на середине почти тысячекилометрового пути встретиться и обняться по-братски, как это бывает при сбое тоннелей, в шахтных проходках. Время на все отпускалось короткое: магистраль должна была замкнуть­ ся через полтора года. Огромная стройка сначала шла хорошо, стучала, как сильное серд­ це от напряженного бега. И вдруг пульс ослаб, почти замер. Сразу вы­ явилось много узких мест. Их нужно было немедленно «расшивать». Навалились с плеча, дружно, разом. Никому не давал покоя Викентий Кузьмич, а себе-то уж — в пер­ вую очередь. Геннадий Федорович подсчитал, что пробыл он на нефте­ проводе тогда в общей сложности два с лишним месяца. Обеспокоены были все — от министра до сварщика. Люди изматывались, как марафонцы, чтобы успеть до весенней рас­ путицы. Штаб стройки действовал в Парамоновке без промедления. Ни волокиты, ни суеты, никаких лишних бумаг. Все напрямую отсюда ре­ шалось через Москву и главки Сибири. Сам Латунин был вездесущ. С утра до позднего вечера то на вертолете облетал трудные точки на трассе, то ехал, трясся на грузовой машине на сене в кузове, проби­ рался в какой-нибудь тупичок, куда вертолет не мог опуститься из-за слишком залесенной местности. Неделю вот так помотаются со своим помощником — ноги горят в меховых сапогах, полушубки пудовыми кажутся. Латунин шутил с грустинкой, что пора бы им прекратить полеты, мол, санитарные нормы в часах давно израсходованы. Но при­ ходил новый день, и все начиналось сызнова. Возвращались однажды на вертолете поздно. Летели над трассой, уже засветились огни. Командир Шипалов поспешал, потому что лет­ ное время подходило к концу даже при его допусках к сложным поле­ там. И вдруг был получен по связи сигнал, что на одном из участков 8