Сибирские огни, 1987, № 9

Мержин невольно вздохнул. — Я бы хотел, Викентий Кузьмич, остаться на Севере в той роли, в какой пока пребываю. Эта ноша по силам мне, а новая — не прида­ вила бы... — Не бойтесь. — Латунин посуровел лицом, отложил от себя бума­ ги. — Вы не один — мы все с вами. Обстоятельства требуют именно так решить вопрос. Мержин понял, что отступать дальше некуда. Была у него в запасе одна маленькая зацепка, и он за нее ухватился. — Викентий Кузьмич! У меня нездорова жена. Мы с ней три года не были в отпуске. Латунин кивнул, сопровождая кивок быстрым помаргиванием. Глаза его выражали внимание и теплоту. Он подошел к внутренней связи, вызвал финансово-хозяйственный отдел. — Надо бы постараться найти две путевки на юг, в санаторий! Это возможно? Спасибо! Сейчас к вам зайдет товарищ Мержин... Отпуск на море прошел превосходно. Кончилось лето и осень, на­ ступила зима с кующей стужей, снежными вьюгами и тяжестью беско­ нечных забот. Пока Мержина никто не беспокоил, но сам он вел по­ маленьку «разведку», узнавал — не отступились ли от его кандидатуры на пост генерального? Выяснилось, что большое начальство в Тюмени собирается посадить на газ и нефть в Нарыме, в Нефтеград, «своего человека», что тюменцы уже даже склонили министра к этой мысли. Но Латунин категорически возразил, справедливо считая, что достойные кадры у него есть на месте и «варягов» ему не надо. Взвесив все это, Николай Филиппович не обрадовался. Вот назначат его генеральным директором, и будут смотреть на него косым взглядом и в Москве, и в Тюмени. Как же тогда работать и жить между двух огней? Конечно, Викентий Кузьмич в обиду не даст: и грозу отведет, и поможет. И все же терзалась душа, неспокойно было на сердце... Наконец решающий день наступил. В Нефтеграде, в гостинице «Кедр», Латунин и министр вели разговор нелегкий и долгий. Николай Филиппович не сомневался, что последнее слово останется за Викентием Кузьмичом. Найдет аргументы, проявит характер и волю, но свою ли­ нию, давно в деталях обдуманную, проведет непременно. И вот зимний день прогорел — настала морозная ночь. Латунин при­ гласил Мержина, и они ходили по чистым, белым дорожкам вокруг го­ стиницы. Викентий Кузьмич уже давал деловые советы новому генераль­ ному, как лучше осваивать промыслы, что нужно решить в первую очередь, что во вторую. О двенадцати миллионах тонн нефти в Нарыме тогда только мечтали. Пока же говорили о сорока тысячах. — Если вы объедините усилия с начальником треста строительства и дадите в будущем году такое количество нефти,— сказал Латунин,— мы у себя решим вопрос о поощрении — продадим вам «Волги» в лич­ ное пользование. И опять пошутил Мержин: — Благодарю, Викентий Кузьмич! Мой отец был на хуторе кузнецом и не имел даже лошади, но лошадьми восхищался. Так мне бы лучше было вместо машины олошадиться! Шутка развеселила Латунина. Вскоре нового генерального министр вызвал на утверждение в сто­ лицу. Встретили его в министерстве нахмуренно. Министр показал на кресло, покашлял, покатал карандаш по столу и произнес глуховато: — Ну расскажи: кто ты и что ты? Рассказал, да усмешливо, откровенно, будто не о себе говорил, а о ком-то другом. — Какие у тебя просьбы? — спросил министр. — Мне нужны трубы, машины, капвложения по строительству. — Дам... Ты свободен. И Мержин пошел по отделам министерства искать обещанное. Долго 54