Сибирские огни, 1987, № 9

— Знакомое что-то,—ответил работник промышленного отдела рай­ кома.—И все-таки вы бы сменили... эту бекешу. У нас в Алешино в ходу ватники, полушубки, собачьи дохи... Разговор неожиданно принял шутейный оборот, и Мержин, сам мастак пошутить, посмеялся, подкинул еще вопрос: — А зеленый мой френч —ничего, удобоприемлем? Вообще я люблю голубое, зеленое. Что с меня взять —южанин, не обращенный еще до конца в северянина. Но обращусь —даю слово! И бекешу свою надевать стану только для розвальней. В санях в буран в ней —милое дело! Про­ верена на просторах Березова... А розвальни вскоре и в самом деле понадобились. Матвейкин — в рас­ писной кошеве, дуга резная, раскрашенная и с колокольчиком. Сбруя, хомут —блестят натертыми бляхами. У Мержина упряжь проще, зато конь —такой же гнедой, как у секретаря райкома, и такой же холеный. Ехали они на маленький аэродром возле Алешино встречать Викентия Кузьмича Латунина, впервые решившего посетить эту самую дальнюю оконечность нарымской земли. Усаживаясь с Матвейкиным в кошеву, Латунин ему говорил: — Я с детства люблю лошадей: в деревне родился и рос. Но на та­ ких средствах передвижения мы далеко не продвинемся и нефтяных промыслов не освоим... С тех пор, когда в Алешино появлялся Викентий Кузьмич, для него заблаговременно вызывали вертолет из Тюмени. Месторождение Советское, расположенное в пределах нарымской земли, тюменцы не хотели отдавать в чужие руки, но Латунин и тут на­ ложил свою крепкую длань, категорически заявив: — Это значительная нефтегазоносная площадь, и мы будем ее раз­ рабатывать самостоятельно. Если бы у нас не было углеводородного сырья в других местах! Но оно есть... Под контору нефтяникам отдали старое здание рыбоконсервного за­ вода. Подладили, перестелили полы, перекрыли крышу, «загнали теп­ ло» и—в тесноте, да не в обиде —кое-как разместились. А специалистов расселяли кого куда. Жили и в поссовете, и в клубе, и по частным квар­ тирам. Мержина подселили к деду с бабкой. Дед любил выпить и пофило­ софствовать, а бабка не уставала «строгать» его за лютое пристрастие к хмельному, хотя сама же ставила бражку и покупала ему вино. Ча­ стенько Николай Филиппович наблюдал такую картину: за непокры­ тым, но чисто выскобленным столом сидит кудлатобородый дед, перед ним нож-косарь и обструганный до хребтины мороженый муксун. Хо­ зяин пил и закусывал строганиной. Во хмелю ругал тех, кто «сгрудил села», стаскал их в кучу, что поэтому исчезают деревни, заимки, что государству такая «политика» наносит вред. Нередко постоялец в раз­ говоре поддерживал старика, но всегда возражал против пьянства, со­ ветовал ему поберечь здоровье. Старик соглашался, что «ее, родимую, всю не перепьешь», на какое-то время прекращал загулы, а потом начи­ нал сызнова. Кончилось тем, что Мержин переселился на другую квар­ тиру. Еще не оправившись как следует от болезни, Николай Филиппович ушел в работу: она просто проглатывала его. Нужно было вмешаться в одно обстоятельство —уладить вопрос с неким Турмановым, заместите­ лем начальника нефтедобывающего управления. Крикливый больно, а дела решать не способен. Больше других против него восставали буро­ вики. Мержин собрался подать докладную на имя начальника главка, но буровики опередили его, отослав Муравленко телеграмму, где откры­ тым текстом было изречено: «Просим прислать замену Турманову тчк он дурак тчк работать с ним невозможно». Реакция на телеграмму буровиков в главке была здоровой: Турма- нова освободили от занимаемой должности, а вскоре приехал первый заведующий промыслом Подгорный Иван Николаевич. Это был бога- 38