Сибирские огни, 1987, № 9

терского поселка Арлюк их настигла Красная Армия и с помощью пар­ тизан растрепала в пух и прах. В том бою Афанасия крепко ранило. Колчаковская граната возле него взорвалась и до колена напрочь ногу отхлестала. — Что он за человек был, Жарков? Дед Матвей костистыми пальцами задумчиво поцарапал белую бороду: — Партеец-большевик. — Чем он занимался в Березовке до коллективизации? — Сначала возглавлял Совдеп, а после колчаковщины, когда зале­ чил ногу, стал председателем сельисполкома. Под его нажимом в Сереб- ровке создавалась коммуна, да ничего из нее не вышло. — Почему? — Потому, Антошка, что неправильно сельхозкоммуны были заду­ маны. Они навроде кооперации создавались бедняками да батраками, которые стягивали в кучу свои маломощные хозяйства. Советская власть предоставляла им постройки, крестьянский инвентарь, скот и то­ му подобное. Это бы все ничего. Главная беда заключалась в том, что распределение результатов труда было уравнительное — по едокам. Ну, а количество ртов не в каждой семье совпадает с количеством рабочих рук. К примеру, вступил в Серебровскую коммуну. Троша Головизнев. Работник был трудолюбивый, да всего один. А кормить надо было: его бабу на сносях, престарелых мать с отцом, тещу с тестем и пятерых мальцов-погодков, старшему из которых десяти годков не стукнуло. Вот тебе и — шаньга с маком! Попробуй, прокорми такую ораву... — дед Матвей вздохнул. — Сбивал Афанасий Жарков на коммуну и березов- ских мужиков. Поехали мы делегацией, аккурат в разгар сенокоса, по­ глядеть на серебровских коммунаров, как у них работа ладится. Подъез­ жаем к столовке — здоровенный амбар с окошками под нее выстроили. Смотрим, большие котлы кипят — мясо невроповорот варится. А на лу­ жайке, возле дощатых столов под открытым небом, коммунары под солнцем млеют. Спрашиваю: «Чего, мужики, в столь горячее время бока отлеживаете? Почему не на покосе?» — «Обедать собрались, — отвеча­ ют. — Ждем, когда стряпухи еду состряпают». Плюнул я на такую кол­ лективную работу и прямо заявил Жаркову, что ни шиша из его затеи не получится. Так и вышло. В первый же год серебровские коммунары проелись в доску и стали расползаться по своим единоличным наделам. Уравниловка, Антошка, как в труде, т аки в еде —никудышное дело. Вот ты спроси у Игната, почему его колхоз из года в год хорошие при­ были получает... Антон повернулся к отцу: — Правда, пап, почему? Поделись секретом. Игнат Матвеевич нахмурился: _ Никаких секретов у меня нет. Просто я не экономлю на спичках и не окружаю себя подхалимами. — Объясни подробнее. — Чего объяснять? Возьми хотя бы уборочную страду. Во многих хозяйствах в самый погожий период уборки начисляют механизаторам нищенскую оплату. Скажем, по пять и две десятых копенки за центнер намолоченного зерна. К тому же, некие «мудрецы» из руководства в на­ шем районе придумали глупейший порядок: чем урожайность с гектара выше, тем меньше оплата за намолот. Им, видишь ли, кажется, что при высокой урожайности бункер комбайна шутя зерном наполняется. Ну, и что же выходит?.. Думаешь, комбайнер жилы станет рвать, чтобы заработать за день на пять и две десятых копейки оолыпе? Чихал он на эти десятые... .. — Значит у тебя в колхозе другая оплата на уборке? — Мы на правлении давно решили: не урезать заработки хлеборо­ бов, если они вырастили богатый урожай. У нас который уже год при­ жилась безнарядная звеньевая система, и механизаторы получают не за дядин труд, а за свой собственный... — Игнат Матвеевич помолчал.