Сибирские огни, 1987, № 7

— Следует знать. Все-таки у Акимова собирается кружок. Он отвечает не только за себя, но и за других... Зато молотобоец Василий Богатырев, токари Семен Шепелев и Дмитрий Ива­ нович Морозов, а особенно слесарь Борис Зиновьев из нового пополнения, понравились Ульянову. — Одно смущает меня в Зиновьеве, — помня недавнюю критику Старика, спохватился Петр. — Есть в нем налет тщеславия. Вроде как считает интеллигенцию исполнительницей рабочей воли — и только. — Это беда не только Зиновьева, Петр Кузьмич, — быстрым движением откинул назад голову Ульянов. — Тем же грешат и другие наши товарищи-рабочие. Я бы сказал, это болезнь переходного возраста. Ведь если пролетариат — главная истори­ ческая сила, размышляют они, то за ним и главенство. А того не усвоили, что повести пролетариат за собой могут лишь научно разработанная идея и рабочие:ин- теллигенты, хорошо владеющие ею... Будем терпеливы. В конце концов этот крен выправится... Или вы имели в виду более широкое свойство характера Зиновьева? — Нет. Только это. Петр не стал больше выискивать недостатки в новичках, перевел речь на свои старые кружки. Очень не хотелось ему говорить, что литейщик Николай Иванов, организатор района, зачастил к учительницам Глазовской школы Сибилевой и Агринским, но смолчать не удалось, так как Владимир Ильич сам спросил о Киське. — Чем же его так привлекают народовольцы? Программой? — Да нет. Переубедить Николая Яковлевича трудно. Он сам кого угодно пере­ убедит. Народовольцы нынче хоть и держатся за своих идолов из «Русского богат­ ства», но в земледельческие артели и самобытность развития русского народа уже не верят. А главное — «Капитал» почитывают... Здесь другое. Я думаю, кто-то из учительниц вскружил Иванову голову. Он и старается свой интерес представитъ желанием перетянуть их на свою сторону. — Очень может быть. Но зачем же водить туда остальных? —1Для прикрытия. Не столько перед товарищами, сколько перед учительницами. — Странное прикрытие, — покачал головой Ульянов. —- Хождение из кружка в кружок ломает дисциплину, размывает границы. — Со своими задачами он справляется. Пожаловаться на него я не могу. И приказать не встречаться с учительницами — тоже. — Тогда, по крайней мере, пусть он один... перетягивает их на нашу сторону. — Я его об этом просил. Он обиделся. — Ну, хорошо, Петр Кузьмич, вы его ещ е р а з попросите. Кстати, кто за Нарвской заставой еще может быть рабочим организатором? — Я как-то не думал. Не было причин. — А вы подумайте. Мало ли что может случиться. В этот момент Ульянов показался Петру чересчур резким. Это было непривычно. Но ведь без твердости и готовности к любым жертвам за агитацию и браться не стоит. — Очень правильно, Петр Кузьмич, что вы обменялись кружками со Старковым, отдали занятия у Феодосии Никифоровны Норинской Ванееву, а сами сосредоточили свое внимание на Путиловском, — тут же похвалил Петра Ульянов. — Такую перегруппировку следует сделать и в других районах. А то у нас еще много суеты, пустых метаний. Пора переходить от количества к качеству, соединять рабочих на одном месте, вокруг единых требований. Вы, к примеру, что планируете в ближайшее время? — Мы-то? — удивился Петр и, почувствовав, что выглядит нелепо, поспешил исправиться: — Мы собираемся отпечатать на гектографе «Ткачей» Гауптмана в пе­ реводе Анны Ильиничны. И — пустить в кружки. Это раз. Далее, на Путиловском скоро должны пройти перевыборы правления потребительского общества. Хотим об­ ратить их против прижимщиков... И Петр горячо принялся перечислять злоупотребления в заводских лавках, име­ нуемых рабочими не иначе, как грабиловками. Товар в них дрянной, с гнилью, засо­ ренный, а цены на него — по высшему сорту. Вот кружковцы и взялйсь проверить: и товар, и цены, а заодно заглянуть в расчетные книжки пайщиков да в отчеты правления за несколько лет, сравнить... Картина получается плачевная. Особенно плохо приходится тем рабочим, которые, пострадав от штрафов или запив с горя, берут продукты в потребиловке в кредит и тут же перепродают их лавочникам со скидкой. Это называется перегонкой. От перегонки страдают семьи; их кормильцы все больше и больше влезают в долги и потом не могут из них выбраться. Большинство пайщи­ ков так и живут — в кредит. Всего же в потребительском обществе на Путиловском человек восемьсот. Каж­ дый восьмой. Служащие, мастера и старшие в артелях получают поблажки — им и продукты получше, и кредит с растяжкой, у них и расчетные книжки ведутся как надо, без уписок. Словом, равноправия меж пайщиками нет. А уж в правление попадает исключительно белая кость. В кружках Петра пайщиков мало, так что придется готовить для выступления надежных людей, и не входящих в их круг... Борис Зиновьев и Семен Шепелев уже подобрали подходящих рабочих. Перевыборы должны превратиться в организован­ ный протест. Будет сделан перечень умышленных обманов, правление услышит пре­ тензии в свой адрес. А затем последует предложение наказать виновных, снизить вступительный пай с пятидесяти до двадцати пяти рублей, ввести в правление рабочих, установить порядок, при котором любой пайщик без особого на то дозволения свыше может проверить работу потребиловки... — Прекрасно, Петр Кузьмич, — одобрил Ульянов и, поднявшись, двинулся по 61